Всадник для дракона (СИ)

Хотя нет, для глины она слишком податливая, текучая. И, если провести по ней рукой, пальцы почти беспрепятственно проходят насквозь, ощущая лишь слабый холодок. А вот на рисунке рука на мгновение задерживается — такое впечатление, что еще немного, и можно будет погладить прохладные чешуйки по-настоящему. Иллюзия, конечно. А жаль. Мне бы очень хотелось когда-нибудь посмотреть в глаза своему нарисованному дракону. Повинуясь невесть откуда взявшемуся чувству, привычным движением создаю «призрачное» перо и подступаю к лапе вплотную.

Мыслей в голове никаких нет. Ни чувств, ни сомнений, ни воспоминаний… все куда-то исчезло. Растворилось в окружившей меня первородной Тьме.

Начинаю линию бедра и тут же останавливаюсь — перо наотрез отказывается рисовать проведенную мною мысленно линию. Рука раз за разом уходит от намеченного контура, будто я внезапно разучилась ею пользоваться. Линии получаются рваными, кривыми, нечеткими. Едва начатый рисунок тут же расплывается и, не успею я отвести взгляд, бесследно растворяется в темноте.

Что за чудеса?

Пробую еще — с тем же результатом. Затем пытаюсь повторить в третий раз, но рука настойчиво уходит в сторону, будто ее отводит чья-то злая воля.

Наконец, я отступаюсь и окидываю сердитым взглядом свое непокорное творение. Несколько минут изучаю драконью лапу, а потом в каком-то озарении понимаю — да ведь я делаю неправильно! Если она согнута под острым углом, то бедро должно быть совсем не там, где я пытаюсь его нарисовать!

Досадуя на собственную слепоту, сдвигаюсь немного левее и, приподнявшись на цыпочки, начинаю другую линию. И только тогда, хвала Творцу, дело сдвигается с мертвой точки — на этот раз рука движется сама, буквально раздвигая пером Тьму, заставляя ее податься назад и сползти с медленно обретающего очертания тела, будто обычное покрывало. Она не мешает мне больше. Напротив, даже подсказывает, клубясь вокруг нужного места особенно плотно и словно притягивая к себе внимание.

Поняв несложный принцип, немедленно воодушевляюсь и работаю, как проклятая, даже не вспоминая о том, что никогда раньше этого не умела. С азартом мечусь вдоль рисунка, уверенно размечая контуры поражаясь про себя, насколько легко теперь могу это сделать. За получающимся бедром все время слежу, но Тьма пока ни разу не ошиблась — пропорции драконьего тела оказались соблюдены в точности. И даже длинный шипастый хвост, обвившийся вокруг меня широким кольцом выглядит так, словно его рисовал мастер.

С довольным видом оглядываю получившуюся вторую лапу, над которой Тьма уже начинает формироваться массивное туловище, и неожиданно понимаю, что дракон у меня, оказывается, не лежит, а сидит. Причем знакомо так сидит… если представить его напружиненное тело, наполовину развернутые крылья, чуть пригнутую голову… где-то там, далеко впереди, куда мой слабый человеческий взгляд пока не проникает… то получится, что я рисую почти точную копию каменного дракона с крыши! Того самого, приготовившегося к прыжку в бездну, под крылом которого я провела так много вечеров.

От последней мысли я вздрагиваю и тихо охаю, шатаясь под грубом внезапно вернувшихся воспоминаний. Лорд Эреной, Школа, картина, Сай…

САЙ!

Вспомнив, где и в каком состоянии видела его в последний раз, я в панике отшатываюсь. А затем натыкаюсь спиной на что-то твердое и замираю, когда по коже проносится волна поразительно знакомого жара. Неверяще оборачиваюсь, в шоке уставившись на нарисованный драконий хвост, ставший на мгновений настоящим. Но, не успев поверить в происходящее, проваливаюсь сквозь так же быстро исчезнувшую опору, услышав напоследок ликующий рев:

— Хейли, у тебя получилось!..

* * *

В себя я пришла рывком и с таким чувством, что все еще куда-то падаю. Впрочем, так оно и было — я действительно падала… в ближайший сугроб, в котором и скрылась с головой, едва не захлебнувшись возмущенным воплем.

КАК?! ОПЯТЬ?!

Разница заключалась лишь в том, что на этот раз сил у меня не было совсем, поэтому, приземлившись на мягкое место, я могла только беспомощно лежать и ждать, пока меня оттуда достанут. Поскольку в ушах все еще звенело, а сверху еще и навалилось много снега, я довольно долго не могла понять, где нахожусь и кто во всем этом виноват.

Честное слово, стукну этого ненормального инкуба по лицу, когда выберусь. И даже выяснять не стану, зачем он это сделал. Единственное, что его может спасти — безумная радость от осознания того, что мне, наконец, удалось нащупать связь с Рэном. И то, что я почти уверена — произошедшие с рисунком метаморфозы имеют к нему самое прямое отношение.

Кто знает? Может, это и есть тот путь, который поможет ему обрести свободу?

От последней мысли я даже на Сая злиться перестала и пообещала себе, что любыми способами закончу рисунок. А заодно постараюсь выяснить, почему Рэн, зная о его свойствах, ничегошеньки мне не рассказал. Боюсь подумать, что это может быть связано с его зависимостью от лорда Эреноя. И очень не хочу обнаружить, что мой дракон начал перенимать дурные привычки инкуба.