Всадник для дракона (СИ)

Окинув безнадежным взглядом царящую вокруг темноту, я снова тяжело вздохнула. Недавний боевой задор и мстительная радость куда-то испарились. Переполнявшие меня обида и разочарование постепенно отступили в тень. Их слово стерла из моей души невидимая, но властная рука. И только глухая тоска, остервенело грызшая мое сердце, не пожелала никуда уходить.

Устав с ней бороться, я опустилась прямо на землю… или что там было вместо нее… и, подтянув колени в груди, обхватила их руками.

Что дальше? Куда идти, если меня нигде не ждут? Да и есть ли смысл бороться? За что? И ради кого, если тот, кому я всецело верила, меня предал, а тот, кого я считала врагом, оказался честнее и благороднее так называемого «друга»?

Впрочем, мне уже все равно, что будет дальше. И совсем неважно, выберусь я отсюда или нет. Ничего не хочу. Ничего мне больше не надо. Здесь хорошо. Спокойно. Тихо. Быть может, если попросить, на какое-то время я найду тут прибежище?

Правда, Рэн говорил, что безмятежная тишина Вечности двулика. Чем дольше слушаешь ее шепот, тем больше проникаешься ее равнодушием. И тем меньше помнишь о прошлом.

Но я была готова отказаться. И очень хотела забыть. Вот только безумная тоска не давала этого сделать. Как дикий зверь, она терзала и терзала мою душу, отвлекая от бездумного созерцания пустоты. Жадно теребила, царапала изнутри острыми когтями. Напоминала. Не давала уснуть. И усиливалась всякий раз, когда я вспоминала полный горечи взгляд брошенного на Атолле инкуба.

Что со мной сделала его магия? Почему мне так холодно без него? И почему так больно от мысли, что я могу его никогда не увидеть?

Очередной болезненный укол в сердце заставил меня сжаться.

Что будет с ним? И со мной? А с Рэном? Наверное, с моей стороны было малодушным оставить инкуба решать эту проблему в одиночестве. Это ведь я привела к нему дракона. Я позволила Рэну выбраться из плена. Непримиримые враги, которые были вынуждены на время заключить перемирие. Ни один из них не согласится на ничью. И ни один не позволит себе сдаться. Сколько времени они яростно боролись друг с другом? Сколько лет каждый из них отстаивал право быть самостоятельной личностью? Рэн когда-то не погнушался даже ударить в спину. Инкуб в отместку запер его в тюрьму. Дракон, накопив силы, ответил еще одной ментальной атакой, но у его противника в этот момент появились новое преимущество… хотя и оно, как выяснилось, обернулось грандиозным обманом.

Я знаю, милорд очень сильный. И у него хватит стойкости удержать на расстоянии возомнившего себя невесть кем дракона. Лорд Эреной знает Рэна лучше всех. Успел изучить за годы неплодотворного сотрудничества. Он выстоит, он сумеет, я уверена. Но почему же тогда мне так плохо о мысли, что я оставила его одного? И почему, чем чаще я вспоминаю свой уход, тем больше он напоминает самое обычное бегство?

Смахнув с ресниц набежавшие слезы, я до крови прикусила губу.

Творец! До чего же вдруг стало обидно… за себя. Сижу тут, как дура, рыдаю в три ручья, жалею сама себя, а о нем подумала только сейчас. Меня всего лишь предали… не в первый и не в последний, возможно, раз. А милорд рискует большим, чем просто жизнь. Если он проиграет, дракон заберет его личность, превратив в послушную марионетку, безмозглую куклу, которая станет выполнять любые приказы… податливую, тупую… для инкуба, ценящего свою независимость, нет ничего оскорбительнее.

Под натиском тревоги навалившаяся на меня апатия неохотно отступила, позволив собраться с мыслями и встряхнуться. Недолгое оцепенение, едва не сменившееся полнейшим безразличием, тоже отошло в тень, позволив очнуться от навеянных Вечностью дремы. И в этот момент я неожиданно осознала, чем по-настоящему опасно это место. А осознав, ужаснулась и, поспешно вскочив на ноги, заозиралась в поисках выхода.

Вечность оказалась коварной. Подкрадываясь исподволь, она потихоньку убаюкивала безмолвием, подкупала тишиной, притупляла бдительность и лишала воли. В первый раз меня вел маяк, поэтому ловушку я даже не заметила. Во второй — сжигала искусственно созданная ненависть, которая не давала времени на раздумья. В третий — был страх, который вытеснил остальные эмоции. А сегодня я оказалась опустошена. Разбита и растеряна свалившимся на меня бедами. И Вечность не упустила своего шанса. Стоило лишь на минуту задержаться, как она ловко оплела доверчивую жертву незримыми сетями, незаметно сковывала разум, превращая мысли в вязкий кисель. И, внешне ничем не ограничивая мою свободу, едва не замуровала в этой идеальной темнице, не позволяя ни желать, ни мечтать, ни верить. Правда, и от страданий обещала избавить полностью. Милосердно забрала боль, едва не стерла неприятные воспоминания. Вот только цену за свои услуги назначила неподъемную. По крайней мере, для меня.