Всадники в грозу. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors

Нам всем очень нравилась фотография на обложке, с порванными и изрезанными постерами к нашему первому альбому на заднем плане. Билл Харви, главный художник-оформитель «Elektra», самолично развешал их на стене, готовя композицию снимка. Интересно, заметил ли кто-нибудь, что фото на лицевой и обратной стороне — это две половинки одного и того же кадра, «опоясывающего» обложку?

Темы, символы и вся палитра второго альбома The Doors богаче, — писал Джон Стинкни из «William’s College News», — и это расширяет рамки, заданные экстатической энергией и мрачностью первого. The Doors выросли, хороший знак.

Музыка нового альбома, многозначительно названного «Странные Дни», настолько же эротична, увлекательна и неотразима — и при этом она пугает вдвое сильней, чем их дебютная пластинка.

Альбом имел успех у критиков и хорошо продавался. Его общий тираж меньше, чем у других наших пластинок, но он навсегда останется одним из моих самых любимых — так же, как и в нашем последнем студийном альбоме, «L.A. Woman», в нем есть природное чувство свинга. The groove.

* * *

30 октября 1967 года «Elektra» объявила, что продажи дебютного альбома The Doors и сингла “Light My Fire” достигли отметки, соответственно, пятьсот тысяч и миллиона экземпляров, почти одновременно. Мы стали обладателями своих первых золотых дисков.

Я ощущал себя на крыше мира, ровно до того момента, пока вечером не поехал домой. Свернув налево на перекрестке Лорел и Лукаут, я увидел своего младшего брата Джима, бредущего вверх по дороге. Он был теперь шести футов ростом, с длинной, неряшливой бородой, в засаленной одежде. Я не видел его несколько месяцев и с трудом узнал.

— Откуда это ты? — спросил я, когда он уселся в машину.

Он не только ужасно выглядел, он него еще и дико смердело. Он был очень нервный и непрерывно постукивал ногой о дверцу машины. Похоже, он полностью перестал следить за собой. У меня спёрло дыхание и я торопливо открыл окна.

— В общем… Я только из Камарилло. Просто подумал, что надо к тебе зайти.

— Что?

— Да, из психушки. Сначала ехал автостопом. Потом мне стало скучно и я одолжил машину. Я загнал ее в озеро.

После напряженного ужина я предложил ему сыграть в бильярд, в надежде как-то разрядить обстановку. Мои мысли метались. Что за хреновина происходит с моим младшим братом? Я разбил шары и внимательно посмотрел на него. Он с трудом удерживал кий в руках. Сделал несколько суетливых движений, затем неуклюже ударил. Я переживал за него и не знал, как мне поступить. Через несколько дней нам предстояло отправляться в короткий тур по Среднему Западу.

Брата снова отправили в психиатрический госпиталь штата. В следующий раз я увидел его уже там.

Глава 10. Roadhouse Blues Блюз Придорожного Кабака

Следи за дорогой, за баранку крепче держись
Мы едем в кабак придорожный, будем гулять
от души

Я встал спозаранку, и пива сразу поддал

Грядущее смутно, а конец рядом всегда

* * *

Мы никогда не обсуждали этого, но наше поведение на сцене, особенно поведение Джима, изменилось, когда мы стали выступать в больших аудиториях. Сперва мы играли в клубах, затем перебрались в небольшие залы на пару тысяч мест, типа «Cheetah».

— Вау… крышу рвет!

— Прикинь, чувак.

Я глазам своим не верил. Кто-то превратил старый холл для бальных танцев Lawrence Welk’s Aragon Ballroom на пирсе Санта Моника в потешный космический корабль под названием «Cheetah». У Рея отпала челюсть от восторга. Он поправил свои очки без оправы, отразившие блеск зеркально-серебряных стен.

— Не знаю, кто это все придумал, но колес он сожрал до фига! — сказал я.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Рей.

Пересекая натертый паркетный пол, Джим неторопливо шагал к сцене высотой в десять футов, которая возвышалась посредине, как остров. Его лицо сияло задиристой улыбкой. Он знал, что это место — как раз для него.

Вечером, возвращаясь на концерт, я прошел мимо постера, на котором красовались названия Jefferson Airplane и Doors и был приятно впечатлен тем, что зал был уже почти полон.

— Все равно, эхо чересчур сильное, — сообщил мне Рей, когда я вошел в гримерку, — но с публикой все-таки должно быть лучше, чем днем на саунд-чеке.