Всадники в грозу. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors

Рей был прав. Нью-Хейвен стал началом конца всего, ради чего мы трудились. Наш второй сингл со второго альбома, “Love Me Two Times”, стремительно поднимался в чартах, но был снят с ротации после Нью-Хейвена. Мы были слишком скандальными. Чёрт.

Прозвучало мнение, что Джон Килор, барабанщик из Daily Flash, который подменял меня на концертах в Сиэтле и Портленде, сыграл так себе. Что привело меня в хорошее расположение духа. Без меня никак. Я и сам не ожидал. Джон — очень компетентный барабанщик, но, как я понял, мой вклад уникален и повторить его трудно.

Мои свидания с Джулией Броуз проистекали своим чередом и все было путем, пока в городе не объявился предмет ее былой страсти. Он вернулся в L.A. из Джорджии, и интуиция подсказала мне, что у них опять закрутилось. В общем, однажды ночью я, едучи по Лорел-каньону, свернул налево по Стенли Хиллз Драйв в объезд Лукаут, и медленно подкатил к ее уютному гнездышку, второй дом вверх по склону направо. Свет у нее горел. Я развернул машину и припарковался с противоположной стороны улицы, упершись колесами в бордюр. Я тихо пересек крутую улицу и поднялся на ее крыльцо. Через окно мне было видно, что Джулия с кем-то в задней комнате. Вместо того, чтобы уйти, я постучал в двери.

Отсюда выход лишь один, но просто так не выйти мне за двери
Ведь там внутри с тобой мужчина, быть может, твой, зайду, проверю

Моя ревность удивила меня. Надо полагать, эта девушка действительно мне нравилась. Они привели себя в порядок и открыли мне дверь. Я попытался сделать вид, что ничего не заметил. Меня одолевала злость, я словно оледенел изнутри, пока Джулия знакомила меня с парнем. Он выглядел, как сёрфер и звали его Грегг Оллман. Я неловко извинился и выскочил на улицу. Махариши советует не поднимать со дна грязь прошлого. Дело зряшное. Я успокаивал себя, как мог. Мне скоро ехать в Европу, а там… там я кого-нибудь повстречаю. Может быть.

* * *

Перед отъездом в Европу мы с Робби прошли месячный курс медитаций. Его проводил сам Махариши, в чудном местечке Скво Велли у озера Тахо в Северной Калифорнии, и мне очень хотелось лично ощутить ту атмосферу любви, которую описывал Бакминстер Фуллер: «Махариши странствует по Западному миру, чтобы помочь проявиться здесь любви. Вы ощущаете искренность и чистоту Махариши в первое же мгновение встречи с ним. Вы просто смотрите ему в глаза — и любовь уже с вами».

Бизнес-локомотив The Doors еще не набрал таких оборотов, чтобы с него нельзя было спрыгнуть ни на миг, так что менеджеры и агенты не стали давить на нас, не позволяя уехать. Джим и Рей тоже не возражали. Очень жаль, что Джим так и не попытался изучить повнимательней альтернативные пути, чтобы расслабиться и забыть о крысиных бегах.

У вас собачьи гонки есть
И скачки лошадиные
У вас людская раса здесь
Но вся — в бегах крысиных

Bob Marley

Мы с Робби сняли большую хижину на северном берегу озера. Вместе с нами поселились Пол Хорн, джазовый флейтист, виброфонист из его ансамбля Эмиль Ричардс, еще более известный в качестве студийного перкуссиониста, и Джордан, мой приятель-фокусник. Хижина называлась Moon Dune (Лунная Дюна), и сам Махариши останавливался здесь год назад. Пол настоял, чтобы мы поселились в бывшем жилище Риши.

Мы медитировали почти весь день в промежутках между лекциями Махариши, а по вечерам у нас было время почитать и пообщаться. Однажды днем, когда Махариши шел мимо меня, выходя из аудитории после лекции, я поймал на себе его взгляд и склонил голову. «Пройдет немного лет — и ты расцветешь», — произнес он.

В тот же день, вечером, несколько музыкантов из числа медитирующих повытаскивали свои инструменты, и мы устроили отличный джем-сейшен. В паре номеров я играл вместе с Эмилем, Полом и Робби. Я играл с парнями, на которых смотрел как на идолов, когда они выступали в Шелли Мэнн Хоул. Я несколько раз был там на выступлениях Paul Horn Quintet, и сразу начал наигрывать быстрый джазовый вальс в их стиле. Робби подзавис, прежде чем освоился с непривычной для себя идиомой, но Эмиль, не переставая играть ритмический ход, поднял вверх большой палец, чем вдохновил меня жечь дальше, заполняя пустоту барабанами. Когда мы шли обратно в хижину, Пол и Эмиль поздравляли меня с хорошей игрой. Я был взволнован до глубины души.

На следующий день — это была ровно середина курса — я вызвался отвезти подружку Джордана в аэропорт в Рино. Робби дал мне свой Порше, и Джордан поехал с нами за компанию.