Все, что мы когда-то любили

Пан доктор все еще был очень хорош собой, подтянут, строен и моложав, всегда загорелый и модно, с иголочки одет. Словом, красавчик. Все знали, что у него молодые любовницы. Эстер это не интересовало, и она, и муж жили своей жизнью. Только раньше ее жизнь не имела смысла, а теперь в ней были и смысл, и радость – ее обожаемый Мальчик.

Именно Эстер нашла знаменитого профессора в Швейцарии, господина Бойца, специалиста по нервным болезням, списалась с ним и договорилась, что они привезут к нему ребенка.

В январе поехали в Базель. Анна, Эстер и Мальчик. Марек не смог отпроситься с работы. Швейцария поразила Анну чистотой, кукольностью, ненастоящестью, сказочной, словно нарисованной, красотой. Горы и поля, леса и реки, бесконечные озера – все казалось игрушечным. Разместившись в отеле и передохнув, они заказали такси и отправились на прием.

Профессор Бойц был немолод и нехорош собой – огромный, сизый, как слива, нос нависал над большой оттопыренной губой. Но был он мил и любезен – внимательно осматривал Мальчика, проверял на рефлексы, гугукал и улыбался, словно пытался его рассмешить. Затаив дыхание женщины ждали заключения профессора. Им казалось, что они ждут приговора. Впрочем, так оно и было – приговору швейцарского профессора можно было верить.

Наконец он уселся в глубокое, блестящее, малиновой кожи кресло, снял очки, протер их белейшим носовым платком, снова надел на толстый сизый нос и поднял глаза на двух замерших, перепуганных женщин.

Увы, его вердикт был невеселым.

– Да, малые подвижки есть, вы героические женщины, массажи и прочее продолжать, курортами не пренебрегать, но это лишь для поддержания состояния, но никак не для его улучшения. Все, что можно, вы уже сделали. И, увы, вряд ли сможете сделать что-то еще. Главное – удержать то, чего вы достигли. А достигли вы многого! Я впервые вижу такую самоотверженность и такую волю, дорогие дамы! Я выпишу вам витамины, советую купить их здесь, а не в Польше. Нашей фармакологии я доверяю больше. И еще, – он поднялся из скрипучего кресла, – я желаю вам сил. Сил и терпения. Ваш путь труден, а результат стараний, к сожалению, минимален. И все-таки рук не опускайте. Когда бессильна медицина, тогда помогает любовь, поверьте моему опыту. И можно совет?

Анна кивнула. Застывшая Эстер сидела с прямой спиной и смотрела в стену.

Профессор улыбнулся:

– Оставайтесь на пару дней в Базеле, милые дамы! Прогуляйтесь по магазинам, посидите в кафе. Как вы знаете, у нас лучший в мире шоколад. Пообедайте в ресторанчике у озера, там подают великолепную форель. Сделайте себе подарок. Поверьте, это придаст вам сил и улучшит настроение. И еще – прошу меня извинить…

– За что? – удивилась Анна.

– За то, что не смог вас обрадовать…

В Базеле они провели еще два дня, Анна торопилась к мужу.

Четко выполнили пожелания профессора – гуляли по улицам, пили кофе в маленьких кафе, ели шоколад и пирожные, пообедали в ресторанчике у озера.

Почти все время Эстер молчала. Пытаясь ее разговорить и хоть как-то оживить, Анна предлагала ей зайти в магазины.

– Ах, какая милая шляпка, а какие изящные полуботинки! – пыталась щебетать она, ни черта не понимая ни в шляпках, ни в обуви. Не глядя на витрины, Эстер проходила мимо. В поезде, уставившись в темное, почти черное окно, она даже не прилегла.

Анна с тревогой подумала, что по приезде надо обратиться к лечащему врачу. Видимо, у бедной свекрови от расстройства началось обострение. После поездки в Базель Эстер пролежала в больнице почти два месяца.

А жизнь текла своим чередом. Анна давно привыкла к ее размеренности: все четко, по расписанию. Умывание, завтрак, гимнастика, массаж. Прогулка, обед, дневной сон, книжка на ночь, колыбельная и пластинка классической музыки. Ей казалось, что Мальчику нравился Моцарт. Вернее, ей очень хотелось в это поверить.

Они давно привыкли к своей жизни. Привыкли обходиться без шумных молодежных компаний, вернее – отвыкли от них. Отвыкли ходить в гости, ездить в отпуск вдвоем. Не на детский грязевой курорт, а именно в отпуск, на море. Иногда отпускала мама, и они выбирались в кино. Но там было нервно и беспокойно – как дома, все ли в порядке? И на обратном пути они почти бежали. А так хотелось пройтись спокойным, размеренным, прогулочным шагом, в погожий день посидеть на скамейке, зайти в кафе, съесть мороженое. Как хотелось оказаться в шумной компании сверстников, среди молодежи, их громкого смеха, свежих анекдотов и новостей. Выпить вина, охмелеть и хотя бы на пару часов забыться. Забыть.

Но нет, ничего этого не было. Марек ходил на работу – какая-то передышка, общение с людьми, другая обстановка.

У Анны ничего этого не было. Спасали только книги – счастье, что она любила читать. На час или два, погружаясь в мир чужой жизни, она забывала о своей. И, конечно, цветы! Цветы тоже были спасением – пока Мальчик спал в кресле, она возилась с цветами: подрезала, окучивала, удобряла, рассаживала, пересаживала, и это давало ей силы.