Все, что вы хотели знать о смерти

– А я и не собираюсь. Делайте, Павел Валентинович, что хотите, но учтите, что Светлана замужем и муж ее весьма уважаемый человек. Настолько уважаемый, что когда ему предложили занять место в президиуме общественного совета при ГУВД, которое освободилось после убийства его тестя, то Артем Петрович отказался, сказав, что у него слишком много работы. А какая работа в президиуме общественного совета? Наливай да пей! Тем более что в президиуме очень и очень уважаемые люди: старый усатый актер – секс-символ на все времена, академик, космонавт, балерина, писатель, лично знакомый с бывшим лидером городского преступного мира, которого упаковали до конца его дней… Не мир упаковали, а преступного лидера, разумеется. От таких предложений умные люди не отказываются. А новый муж твоей бывшей далеко не дурак: и я не сомневаюсь, что ему известно, что она уже второй раз остается здесь ночевать.

– Кто тебе сказал, что она здесь ночевала? И почему второй? Она только сегодня утром заскочила на минутку.

– Если я об этом знаю, то Артем Петрович и подавно. Мне кажется, что он чрезвычайно терпеливый человек, но выдержки и у него может не хватить. А ведь он не только генеральный директор строительного концерна, а еще и президент финансовой компании, владеющей помимо всего прочего пакетом акций медиахолдинга, в который входит наш городской телеканал. Ты разве не знал?

Ипатьев пожал плечами: он и в самом деле не знал об этом наверняка, кто-то однажды говорил об этом, но вспоминали не Артема, а его тестя Звягинцева.

– С криминалом, по моим данным, Артем не связан, но зато находился в едва ли не дружеских отношениях с генералом Корнеевым, который несколько дней назад отбыл в столицу к новому месту службы. А Корнеев просто так ни с кем не дружит. Слышал про генерала Корнеева?

– Не только слышал, я с ним даже встречался пару раз. Знаю еще, что благодаря… как бы сказать… дружбе с ним Инна Снежко сделала такую головокружительную карьеру.

– А я с ним в одном отделе начинал, – весело доложил Гончаров, – в том же, где и сейчас несу службу. Но тогда я лейтенантом был, а он капитаном. Я на задержаниях, а он на конференциях и собраниях выступает. Потом его в городское управление перетащили. Теперь, по прошествии лет, я – майор, то есть уже даже подполковник полиции, а он – генерал-лейтенант и начальник управления в министерстве.

– Я все знаю, даже то, что он сватал свою дочку Вику за моего друга Высоковского. Но Вовка в людях хорошо разбирается.

Гончаров кивнул. И посмотрел за окно.

– У тебя пятый этаж, последний, – произнес он. – До противоположного окна едва ли двадцать метров, да и крыша дома рядом. Не боишься? Надо бы шторы непрозрачные повесить для безопасности, хотя сейчас и они не защитят.

Павел обернулся и тоже выглянул в окно, за которым был хорошо знакомый ему с детства двор-колодец.

– Да кому я нужен?

Однако Гончаров поднялся и задвинул оконную занавеску, сказав при этом:

– Человек, который спит с чужой женой, менее всего думает о вечности.

Потом он посмотрел на свои наручные часы, удивился, что уже почти четверть часа находится здесь. Не прощаясь, помчался к дверям. Только крикнул:

– Увидимся!

Он улетел, а Павел задумался над тем, что говорил Гончаров. Неужели он и в самом деле полагает, что известному тележурналисту грозит опасность, потому что он провел пару ночей со своей бывшей женой? И почему новоиспеченный подполковник считает, что имеет право давать советы, словно он самый близкий друг. Самый близкий друг – это Высоковский, который забегал сегодня. Или не забегал?

Павел набрал номер и, услышав голос Светы, спросил:

– Как добралась?

– Не доехала еще, но вот-вот.

– Не помню, как ты уходила.

– А я не стала тебя будить, потому что ты очень сладко спал.

– Высоковский не забегал утром?

– Нет.

– Значит, мне приснилось. Вроде и не особо пили вчера.

– Я не особо, то есть совсем не пила, а ты целую бутылку виски.

– Разве? – удивился Ипатьев. – Мне казалось, что две-три рюмочки, может, четыре, и все.

Продолжая разговаривать, он прошел в спальню и увидел под столом пустую бутылку восемнадцатилетнего «Джемисона».

– Надо же! – удивился он. – Я думал, что Николай Петрович коньяк предпочитал.

– Я просто спустилась в буфетную и взяла первое, что под руку попалось. Наверное, на поминки было куплено. А может, Артем туда поставил.

– Он пьет?

– Нет, совсем не пьет. Но ты вчера об этом уже спрашивал.

– А что я еще спрашивал?

– Я не буду повторять. И вообще я уже приехала. Пока.