Все дорого, ничто не заменимо (ЛП)

Ранта внезапно закричал, аккомпанируя визгу Шихору. Харухиро обернулся и увидел кобольда, ухватившегося за подол робы Шихору. Юме отрубила руку кобольда с помощью кукри, тем самым предотвратив падение Шихору на землю.

Тем временем Могзо размахивал своим мечом во всю ширь, пока бежал, оттесняя кобольдов впереди. Мэри тоже била своим посохом кобольдов, подходивших на расстояние удара. И я ничего не делаю… подумал Харухиро. Просто бежать. Он ничего не мог делать, кроме как бежать.

Как это произошло? Почему все так обернулось? Все шло хорошо. Очень хорошо. Все хорошо себя чувствовали, настроение было легким, мораль на высоте. Наверно… они стали самоуверенными, потому что все шло гладко? Нет, до этого не дошло. Хоть они и были на грани этого. В шаге от того, чтобы пересечь эту черту.

Тогда они были беззаботными? Невнимательными?

Харухиро не мог отрицать этого. Они не заметили подглядывающего кобольда, пока стало не слишком поздно. Слишком поздно? Правда? Тогда было ли что-то, что Харухиро мог сделать, но провалился? Он не мог сказать наверняка, что не мог сделать абсолютно ничего, чтобы предотвратить это.

Они стали слишком беспечными.

Ничего хорошего не происходит под влиянием момента. Они так же потеряли Манато, когда все думали, что смогут справиться. И теперь опять повторили ту же ошибку. Харухиро не усвоил урок Манато, за который тот заплатил жизнью.

— Что я делаю…

Он жалок. Худший из худших, и это непоправимо. Но виня себя за ошибки, ситуацию не исправишь. Но он также не думал, что может что-то сделать, чтобы вернуть все в норму.

Невозможно. Они не смогут уйти. Это все. Конец.

Кобольдов слишком много. Даже чересчур. Если они пойдут вперед — кобольды. Обернутся — кобольды. Направо — кобольды. Налево — кобольды. Туннели наполнены кобольдами. Где они? Харухиро понятия не имел. Он просто следовал за Мэри.

Могзо значительно замедлился, но если Харухиро пойдет впереди него, то он будет вести. Он не мог. Он не мог идти впереди. Невозможно, чтобы он шел в авангарде.

Дыхание Могзо становилось неровным. Должно быть, он устал, но он не прекращал махать мечом, пока бежал. Нет, он заставлял себя, как если бы это был вопрос жизни и смерти. Могзо старался изо всех сил ради них.

Прости, беззвучно извинился Харухиро, желая закричать. Могзо… Прости. Я бесполезное ничтожество…

Но даже если он такой, он все еще мог что-то сделать. Даже на мгновение, он мог позволить Могзо отдохнуть, иначе он не сможет выбраться. И без Могзо остальные тоже не смогут выбраться.

— Могзо, отойди! Я займу твое место! — крикнул Харухиро.

Он боялся. Так боялся, что хотел закричать. Но не важно, что случится. С диким криком Харухиро рванул вперед, перед Могзо, и немедленно был атакован кобольдом, бежавшим на него.

Кобольды, кобольды, какого черта, кобольды, Могзо, какого черта, до нелепого безумно страшно, черт, черт, черт, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, черт, я умру, я умру, я умру…

Было больно, поэтому он, наверно, был избит и изранен везде, где можно, но понятия не имел, куда ему попали. Кроме того, он понятия не имел, как он отбросил кобольдов назад настолько, что они смогли прорваться. Он действовал на чистых… инстинктах? Или что-то похожее. Стоп. Я вообще двигаюсь? Без понятия.

В этот момент, все, что он только знал: старший кобольд стоял прямо перед ним, поднял меч и готов разрубить открытую голову Харухиро. Для Харухиро все выглядело так, будто время остановилось и наступила тишина.

Он не слышал ни звука… Странная тишина.

Харухиро увидел себя, сидящим на стуле в комнате, знакомой и не знакомой в одно и то же время. Что я делаю в этом месте? Затем он оказался в другом месте, окруженный людьми, выглядящими знакомыми и незнакомыми в одно и то же время. Он смеялся. Сейчас он находился в каком-то автомобиле, собираясь куда-то. Другие ехали в той же машине. Кто? Они выглядели знакомыми, но он не узнал их. Кто они?

Он сидел на корточках перед большой, похожей на коробку, штукой с ярким, мерцающим светом. Перед ним стояла девочка с прической каре.

Чоко…

Так Харухиро назвал Девочку с Каре. Чоко. Кто она? Он не знал. Но Чоко… по какой-то причине, он чувствовал, что знал ее.

Кто она?

Где они встретились? Они встречались где-то? Он увидел это место. Где оно?

Чоко. Эй, Чоко… Кто ты? Ты знаешь меня? Где мы? Когда мы? Когда и… где, я знал тебя…

Но Харухиро не знал. Он не мог вспомнить — нет, будто бы его знания исчезли за мгновение, когда он вспомнил их. Лицо Чоко… ее внешность… он не мог вспомнить, как она выглядит. Чоко. Но он вспомнил ее имя. Это единственное, что не исчезло; оно осталось с ним.