Все это правда

– Похоже, теория Фатимы дала поразительные результаты. Кстати, я договорился об интервью с Натали и еще несколькими учениками, которые были на том собрании.

– Правда?

– Да.

– Здорово. Передавайте Натали привет от меня.

– Передам. Интересно, что Натали думает о теории и том упражнении, которое вы проделали.

– Да, мне тоже интересно.

– Расскажи об открытом вопросе. Смотри, как забавно получилось. Я задал тебе открытый вопрос об открытом вопросе. (Смеется.) Прости, не мог удержаться. Рассказывай.

– (Смеется.) Ладно. Вопрос был такой: «Чего ты хочешь от жизни?» (пауза) Я сказала Натали, что она привлекает внимание, потому что она отличница. Мири – заводила, и так понятно. (Закатывает глаза.) Солейл – красотка, а Джона – новенький. Все они чем-то выделяются. А потом я сказала: я тоже хочу, чтобы меня заметили. (Замолкает.)

– Что с тобой?

– Не знаю, почему, но когда я говорила об этом, я заплакала. Ужасно глупо было. Полная фигня.

– Вовсе не фигня. Это твоя драгоценная правда. Это было важно для тебя. Так что ничего глупого тут нет.

– Да, наверное. Спасибо. Я долго думала над этим вопросом. Все пыталась придумать какой-то другой ответ, но так и не придумала. «Невозможно скрыть свою истинную сущность» – так говорила Фатима.

– И она была права?

(Молчит.)

– Ведь права?

(Кивает.)

– Что думаешь об этом?

(Качает головой.)

– Ладно, проехали. Значит, твой отец называет общество «Подводное течение» сектой. Ты тоже считаешь последователей Фатимы сектантами?

– Что? (Поднимает глаза.) Нет, конечно. Вовсе не секта. Нам просто нравились книга и теория, и Фатима тоже. Вот и все. Мы же не жгли свечи и не пели гимны. Это просто слухи.

– По-твоему, что такое секта?

– Э-э… ну, это когда есть какой-нибудь гуру, который, типа, весь из себя очень странный, и люди носятся с его идиотскими идеями, даже если они совсем бессмысленные. А еще у этого гуру должна быть толпа последователей, которым нельзя от него уйти. Я бы в такое никогда не вписалась.

Натали Сингх

– Смысл теории человеческих связей и упражнения заключался в том, что мы должны за короткое время стать друзьями. Возможно, это кажется поверхностным, но это не так. Я считаю, если обе стороны ведут себя искренне, между ними действительно возможна дружба. Я каждый день видела Пенни в школе и всегда считала ее уверенной в себе – ведь у нее такие влиятельные подруги. Они все состоят в клубе «Грэм Семь» – это ребята, которые учатся в Грэме с седьмого класса.

– И что в них такого особенного?

– Во-первых, деньги. Большинство родителей отправляют детей в Грэм на последние два года – зачем тратить деньги на седьмой и восьмой классы? А для ребят из клуба «Грэм Семь», точнее, для их родителей, деньги не имеют значения. И во-вторых, отношения. Те, кто приходит в девятый класс, они в школе новенькие и никого не знают. А те, кто учится с седьмого класса, к этому времени дружат уже два года. Из-за этого у «семерок» в некотором роде больше авторитета. Преподаватели никогда не признаются в том, что у них есть любимчики, только они совершенно определенно предпочитают «семерок» другим ученикам из-за их лидерских качеств, а еще потому, что лучше их знают. Если ты не в клубе, нужно стараться изо всех сил, чтобы вырваться вперед.

– Понимаю.

– Однажды я пришла на вечеринку к Пенни. Я смогла позволить себе только одну такую вечеринку; я здесь на стипендии. Все было устроено с размахом. Мне казалось, Пенни такая же раскованная, как и пирушки, которые она закатывает. Однако, поговорив с ней, я поняла, насколько она уязвима. Удивительно, но мне стало ясно, почему она подпала под влияние Фатимы Роу. (Думает.) Если говорить в терминах Фатимы – я поняла, что оба собеседника должны уважать мысли и чувства друг друга, чтобы достичь подлинной человеческой связи. Мы с Пенни правильно выполнили упражнение, поэтому мы до сих пор дружим. Передайте ей тоже привет от меня.

– Передам. Натали, а можно спросить, что ты ответила на открытый вопрос «Чего ты хочешь от жизни?»

– Конечно. Я ответила, что хочу равных возможностей. Это мой ответ: я хочу равных возможностей в жизни. Мы ведь все этого хотим, не так ли?