Все это время

– Так докажи это! – выпаливаю я, взмахивая листочком. – Помоги мне. Я прошу об одном: поверь мне, Сэм. Это Марли, я знаю, это она.

Темные брови Сэма сходятся вместе, на лице отражается напряженная работа мысли, взгляд обращается к лежащему на кровати айпаду.

– Знаю, я в долгу перед тобой, и я уже пытался быть для тебя самым лучшим другом, – тихо говорит он. – У меня не всегда получалось. Мне не следовало скрывать от тебя, что Кимберли поступает в Беркли. Я должен был рассказать тебе о своих чувствах к Ким, несмотря на то, что я не собирался бороться с тобой за нее. Мне следовало помочь тебе найти какую-то другую цель в жизни, помимо футбола. – Он проводит пятерней по волосам, сглатывает. – И ты прав… Я должен был перехватить того лайнмена. Я должен был защитить тебя, и с тех пор я постоянно мучился угрызениями совести.

Он твердо смотрит мне в глаза.

– Но я не смог, и я выучил урок. Теперь я знаю, как быть настоящим другом, а не просто хорошим другом.

Он мне поможет. Чувство вины, охватившее меня из-за того, что я поймал Сэма с помощью такого грязного приема, полностью исчезает, сменившись облегчением. Хватаю айпад, подбираю с пола костыль.

– Отлично. Бери мой бумажник, – командую я.

– Нет, – твердо говорит Сэм, и это слово останавливает меня, как кирпичная стена. – Я должен тебя защитить и поступить правильно. – Он глубоко вздыхает и указывает на включенный айпад: на экране высвечивается адрес. – Эта девушка тебя не знает, Кайл. Это не Марли. Нет никакой Марли. Так что забудь о своей придуманной жизни и начинай жить настоящим.

Он поворачивается, выходит из палаты и громко хлопает дверью. Смотрю на адрес на экране айпада, на кучу листочков, тонким слоем покрывающих кровать.

Со стороны всё это выглядит как полное безумие.

И всё же истинным безумием было бы отказаться от Марли.

Глава 34

Лежу с закрытыми глазами, притворяюсь спящим и жду, пока не уйдет медсестра. Осторожно приоткрываю один глаз и вижу, как она выключает свет, ее лицо растворяется в темноте. Жду, затаив дыхание. За медсестрой со щелчком закрывается вторая дверь, и я начинаю действовать.

Вызываю такси, установив исходный адрес на безопасном расстоянии от входа в больницу, потом перекидываю ноги через край кровати и встаю, хотя больная нога подгибается под моим весом.

Делаю глубокий вдох, выпрямляюсь, опираюсь на костыли и хромаю к шкафу. Внизу стоит черная спортивная сумка, принесенная моей мамой, и я достаю из нее шорты «Найк» и футболку. Переодеваюсь со всей возможной в моем положении скоростью, хотя больная нога решительно отказывается мириться с внезапной нагрузкой.

Выглядываю в коридор, смотрю направо, налево.

Девять часов, медсестра только что проверила мое состояние – идеальное время для побега. Начало часа означает пустой пост дежурной медсестры, так что я без помех могу проковылять по коридору к выходу, и меня не поймают.

Вздыхаю с облегчением, когда стеклянные двери больницы закрываются за мной, моя вылазка близка к завершению.

Где же мое такси?

С тревогой поглядываю на вход в больницу, перевожу взгляд с дороги на дверь и обратно, молюсь, чтобы Джон на красной «Тойоте-Приус» приехал до того, как меня поволокут обратно в палату. Стараюсь сохранять спокойствие, но при мысли о возможной скорой встрече с Марли сердце бешено колотится в груди. Рассердится ли она? Поверит ли мне снова? Как она перенесла нашу разлуку? Почему-то я уверен, что Марли всё поймет.

Вспыхивают автомобильные фары, и рядом со мной останавливается «Тойота-Приус». Рывком открываю дверь и поспешно сажусь в салон. Голова ватная, нога пульсирует болью, но мне случалось проходить и через куда более страшные вещи.

Мы едем, и я смотрю на карту: расстояние между мной и Марли сокращается с каждой секундой. Дорога летит нам навстречу, желтые разделительные полосы в центре шоссе стремительно приближают меня к Марли.

Вскоре мы сворачиваем на Глендейл-стрит, автомобиль замедляет ход и останавливается на углу улицы, напротив простого белого домика, перед которым возвышается большое дерево. Газон давно не стрижен, возле крыльца растут кусты с увядшими цветами, и мне становится не по себе.

Это… Совсем не так я представлял дом Марли.

Смотрю на часы: половина десятого.

Уже слишком поздно? Откроет ли она дверь?

– Мне вас подождать? – спрашивает водитель.

Секунду я колеблюсь, потом качаю головой. Марли в этом доме, так что у меня нет причин уходить. С трудом выбираюсь на тротуар, смотрю, как уезжает машина.

С каждым шагом я нервничаю всё сильнее, боль в ноге растет с каждой секундой, сердце стучит в груди, как отбойный молоток.

И вот уже нас разделяет только дверь, я смотрю на нее, опираясь на костыли.

Над дверью висит табличка с надписью «Добро пожаловать!», а на табличке стоит маленькая керамическая уточка. Знак на знаке. Я приободряюсь.

Медленно протягиваю руку, долго собираюсь с духом, затем нажимаю кнопку звонка. Раздается резкий, громкий звук, и я быстро отдергиваю руку.