Все фениксы превращаются в пепел (СИ)

Эрик на миг оглядел подругу. Униформа обтягивала стройное тело девушки, подчёркивая каждый изгиб, каждый мускул на теле. Наверное, единственный человек, чью внешность не портили ни суровые дни в Академии, ни многочисленные шрамы. И это замечал не только Эрик. Каждый старшекурсник бросал на неё плотоядный взгляд.

— Эрик! — прошипела Нейт, и юноша вздрогнул. Лишь сейчас он осознал, что смотрел на неё далеко не миг, даже не секунду, как хотел.

Девушка протянула руку, хотя её лицо пылало от ярости. Мысленно юноша поблагодарил её, поскольку был уверен, что встать самостоятельно точно бы не смог. С трудом поднявшись на ноги, Эрик оглянулся на товарищей. Под натиском Учителя никто даже не заметил его оплошности.

— Иди в лазарет, — шепнула Нейт на ухо.

Эрик изумлённо поднял брови.

— Ты не заметил, как я порезала твоё плечо? — настало время удивляться девушке.

— Извини, я был немного занят мыслями о своей победе, — Эрик горделиво запрокинул голову. Нейт хихикнула.

Юноша сделал шаг в сторону. Как же сейчас он мечтал о сне! Иногда он хотел бросить Анджелу, рассказать обо всём директору. «Если вы владеете полезной информацией, касаемой восстания фениксов, то получите награду», — зазывали в Академии. И если Учителя делали поблажки во время тренировок тем, кто выдавал в мелких прегрешениях рабов-фениксов, то что будет, когда Эрик выдаст саму Анджелу — женщину, нанёсшую немаленький урон по гордости и ресурсам Империи? Часто он хотел сам получить ответ на мучавший вопрос. Анджела не редко пользовалась возможностями, давая задания всё сложнее и сложнее. «А ведь это ты должна преклонить колено, а не я перед тобой!» — хотел огрызнуться юноша.

— Иди, я скажу Учителю, — протараторила Нейт. Не дожидаясь ответа, девушка растворилась в толпе старшекурсников.

Эрик поспешил прочь, когда понял, что терзающие мысли прорезаются в мозгу, словно сорняки. Почему Нейт, всегда мстительная, всегда беспощадная, всегда подмечающая детали, будто забыла то мгновение, когда в нём вспыхнула страсть? В последнее время Эрик ловил себя на мысли, что он смотрел на неё дольше, чем надо, и в такие моменты сердце отчего-то билось яростнее. Девушка вела себя так, как вела все эти двенадцать лет, проведённые в Академии, однако создавалось впечатление, что она цвела ярче с каждым днём. Раньше она боялась выходить вечером из комнаты даже в столовую, потому что по учреждению ходили старшекурсники, мечтающие утолить свои страсти. А теперь они сами достигли последнего курса, и всего через месяц Эрик сбежит отсюда с Аластором навсегда. Но даже спустя столько времени в юноше осталась прежняя привычка — спрашивать что-либо у Нейт перед тем, как идти на ужин. «Я уже немаленькая! — постоянно слышал он и мигом заливался краской. — От кого ты защищаешь меня? Я могу сама кого угодно убить на месте!» В груди Эрика ужальнуло. А ведь он не сможет пережить расставание с подругой.

А может, даже с первой любовью.

Здание лазарета, сразу бросавшееся в глаза из-за белого цвета, стояло отдельно от остальных корпусов. В окнах постоянно горел свет даже днём. Самая новая пристройка из всех остальных участков Академии, где по разваленным стенам любили лазать учащиеся на спор. Но на фоне рассвета стены сверкали зловещим кровавым цветом, словно предупреждали тем самым о чём-то.

Внутри пахло сладкими благовониями и травами. Этот запах напоминал Эрику о детских годах, ещё не обрамлённых тьмой Академии. Мия усаживала его на коленях и рассказывала сказки про доблестных рыцарей, про его предков, предыдущих членов рода Кали. В комнате у старушки всегда пахло растениями, которыми она умело исцеляла раненых. Хоть она и не имела зрения, создавалось впечатление, что Мия умела видеть человека насквозь…

Лекарь с порога кивнул Эрику на одну из свободных кроватей, едва смерив его взглядом. Для такого человека, чуть ли не живущего в четырёх белых стенах, не редкость встречать гостей во время тренировок. А особенно старшекурсников, бьющихся на настоящем оружии. Эрик покорно подошёл к аккуратно заправленной койке, на ходу стягивая с себя плащ и ремень, освобождаясь от тяжести оружия.

Буквально через несколько секунд раздалась осторожная поступь. Такая тихая, едва уловимая. Но всё-таки Эрик сразу определил её — почти каждый курсант и все Учителя ходили незаметно, будто крались к недругу. Даже сам юноша имел такую же привычку, которую намертво вбили ему. Лекарь, мужчина в пожилом возрасте, шагал грубо.

Пятилетний мальчик разместил на тумбочке миску с густой мазью. Чёрные волосы всё время опадали на его большие глаза цвета холодной стали — как любила говорить Нейт. Демьян же всё время возражал, что это цвет льда. Эрик придерживался мнения, что глаза Аластора сияли луной и звёздами, что помогают блуждающим путникам отыскать путь в ночи.

— Лекарь очень занят! — звонко сказал мальчик. Он с рождения обладал таким тоном, звучащим неестественной живостью на фоне общей серости Академии. — Он сказал мне помочь тебе! — Внезапно Аластор стих. — Можно же? Можно, правда?