Все меняется

– Папа! Прошу тебя, не говори ей о них. Она решит, что я обманывал ее.

– А разве нет?

– Не совсем. Не хотел для нее лишнего беспокойства, вот и все.

– Но утаивать что-либо от кого-то – все равно что врать. И беспокойства ты не хотел не для нее, а для себя.

Долгое время оба молчали. Потом Руперт продолжали:

– Предлагаю тебе соглашение. Если ты выполнишь мои условия в отношении Джульет, я приложу все старания, чтобы она не услышала о твоих романах.

К удивлению Руперта (его условия соглашения были довольно каверзными), Невилл согласился. Во всяком случае, сроком на год.

Оба встали одновременно: желание поскорее завершить неловкий разговор было обоюдным.

– Я пойду, – сказал Невилл. Он явился сюда в расчете на обед, но теперь хотел только убраться поскорее, а Руперт – выпроводить его, пока он не передумал.

– В этой здоровенной комнате адски холодно, – сказал Невилл, когда они покидали гостиную. – У меня зуб на зуб не попадал, но не потому, что я испугался. Мне бы не хотелось, чтобы ты так считал.

Руперт ответил, что, разумеется, даже и не думал, и чуть ли не с чувством признательности проводил сына до машины. Утро завершилось обменом вялыми любезностями.

* * *

– Уехал? – Зоуи гладила, отчего в кухне было особенно уютно.

– Ага. Бог мой, какая же там холодина! Мне срочно требуется выпить чего-нибудь горячительного, – он направился к плите, растирая озябшие руки. – Кажется, какое-то спиртное для готовки оставалось в кухонном шкафу. Составишь компанию?

– Нет, спасибо. Но мне не терпится узнать, как все прошло. Надеюсь, он сразу раскаялся и осознал, насколько неправильно вел себя.

– Не совсем. Нервы у него железные, я невольно восхищался им.

– Ох, Руп! Только не говори мне, что умудрился понять даже его точку зрения, по своему обыкновению!

– Ну, она ведь у него как-никак есть. Во всяком случае, я сделал ему внушение и объяснил, что запрещаю ему поддерживать какие бы то ни было отношения с Джулс. А под конец прибегнул к шантажу – пригрозил, что расскажу ей про его многочисленные романы. Ему это не понравилось, и он согласился расстаться с ней как минимум на год. И сказал, что «скорее всего» женится на ней, когда она подрастет. – Он отпил еще глоток виски. – Полагаю, это значит, что в нашем переезде в Саутгемптон есть свои преимущества. – И он осторожно добавил: – Так ей будет легче прийти в себя.

– Значит, все уже решено? Хью твердо намерен отправить тебя? Пожалуйста, скажи правду, Руперт. Я предпочла бы узнать ее.

– Еще не решено, иначе я, конечно же, сообщил бы тебе. Хью стал ездить туда дважды в неделю, чтобы посмотреть, удастся ли ему разобраться самому.

– Ну, хоть что-то. Он же глава компании.

– Возможно, у него получится. Ты ведь знаешь, я туда не рвусь. В управлении и руководстве от меня нет абсолютно никакого толку, так я ему и объяснил. А теперь задаюсь вопросом, есть ли толк хоть от кого-нибудь из нас.

Она подошла к нему и отвела прядь волос, падающую ему на лоб.

– Тебе надо подстричься, дорогой. Если не займешься этим в ближайшее время, я сама тебя подстригу.

– Как хорошо было во времена Брига! – продолжал Руперт. – Вот у нашего отца – у него и вправду были талант и хватка. А нас, всех троих, просто бросили в бурные воды бизнеса, потому что этого ждал от нас отец. Эдварду удавались продажи, Хью зациклился на традициях и с тех пор во всем следует наставлениям Брига, а я сам хоть и умею ладить с работниками, в остальном, похоже, имею авторитет лишь потому, что я Казалет, или же исключительно по доброте душевной. После Брига никто из нас толком не разбирался в цифрах. Нам не удалось идти в ногу со временем. У нас не было ни капитала, ни организационной структуры, чтобы развиваться…

Их разговор прервало неожиданное появление Джорджи.

– А ты почему не в школе?

– Я сказал, что у меня болит горло. А вообще меня очень беспокоит Ивлин. Вчерашнюю мышь он не съел, я оставил ему на завтрак другую, еще лучше, а сейчас прихожу домой, смотрю, съел ли он ее, – нет, не съел. Так что, по-моему, надо везти его к ветеринару. Мистер Кармайкл единственный, кто хоть что-то смыслит в змеях, а он по понедельникам только до обеда, – поедем прямо сейчас, ладно?

– Я свожу его, – согласился Руперт. – Но прогуливать уроки по любому поводу нельзя, Джорджи. Ты предупредил в школе?

– Нет, конечно. А то меня бы не отпустили.

– Я позвоню в школу, – пообещала Зоуи. – А ты принеси Ивлина.

– Он со мной, – Джорджи снял шарф и показал питона, свободно обмотанного вокруг шеи.

– Мама! Ты не забыла оставить шкурки от бекона для Риверса? – крикнул он, когда они уже уезжали. – Папа, ты мог бы ехать как можно быстрее? Может, это вопрос жизни и смерти.

И Руперт слегка прибавил скорость и усилил ощущение экстренности, очень похоже подражая сирене «Скорой помощи», чем привел Джорджи в восторг.

* * *

Для Джорджи, его любимца, у мистера Кармайкла всегда находилось время. Хоть в приемной и ждали своей очереди недовольные кошки в клетках и собаки, страдающие ожирением, ветеринар вызвал Ивлина сразу же, как только закончил осматривать выдру, без чувств лежащую у него на столе.