Читаем Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки полностью

– Хосписа для больных СПИДом здесь не будет никогда! – заявил мне управляющий этого учреждения. – Я этого не допущу!

– Мне кажется или вы хотите сказать, что скорее готовы сбросить свою клинику с обрыва, чем помочь больным СПИДом? – спросила я.

– Мы еще посмотрим, как все обернется, – ответил управляющий.

– Посмотрим, – согласилась я.

Глава двадцать четвертая

Я лежала в кровати и не видела пламени. Подошла к окну только в четыре утра, когда мне позвонил доктор Айли, сосед из дома напротив. Кто-то поставил у меня во дворе деревянный крест и поджег. Крест был всего четыре фута[46] высотой. Поджигатель явно был довольно ленив.

– Вы видите? – спросил меня доктор Айли. – О боже!

Я смотрела, как он, сидя в машине, говорит со мной по автотелефону. Он был одним из самых состоятельных жильцов на нашей улице. Увидев меня в дверях, доктор Айли тут же собрался уезжать.

– Я как раз возвращался домой из больницы, – сказал он. – Был срочный вызов.

Он хотел сообщить мне о том, что крест горит, но помогать его тушить не собирался. Пока я бежала к выходу, проснулась Эллисон. В ее глазах читался ужас, а я была просто очень зла.

– Все в порядке, милая, – сказала я дочери. – Скоро вернусь.

Я пошла за шлангом. Крест был совсем небольшим, и мне подумалось, что, возможно, это всего лишь отвлекающий маневр: меня хотели выманить из дома. Но главное, кто бы ни пытался мне насолить, он явно был трусом. Размотав шланг, я взялась за клапан, как за пистолет. Может быть, поджигатель выбрал крест из обработанной древесины, чтобы он горел подольше. А может, он просто первым попался им под руку.

Думаю, крест поджег кто-то из тех, кто звонил мне, чтобы излить свою ненависть, – а высоким интеллектом все они не отличались.

– Алло, это Ларри из ку-клукс-клана, – сказал один из них и, чертыхнувшись, повесил трубку.

В другой раз позвонил человек, который, видимо, не знал, что у меня есть определитель номера.

– Гарольд, а твоя жена в курсе, что ты звонишь мне посреди ночи? – спросила я.

Теперь я с легкостью могла потешаться над такими звонками. Как же приятно было осознавать, что, подняв трубку, я останусь лежать в кровати и мне не придется мчаться в больницу.

В конце концов огонь я погасила. И еще облила водой участок вокруг костра – на случай, если из него выскочила искорка. А затем повалила крест на землю. До восхода солнца было еще далеко, и я стояла одна в полной темноте. Подняв глаза, я увидела в освещенном окне темный силуэт Эллисон.

Я обожала этот дом, но понимала, что соседи меня не слишком любят, ведь на нашей улице жили сплошь доктора с автотелефонами в машинах. Один из них пытался за мной волочиться, предлагая как-нибудь заглянуть на чашечку кофе.

– Я бы с удовольствием, – ответила я. – Но, боюсь, нас заметят соседи, и по городу поползут слухи, что вы больны СПИДом. И тогда у вас могут начаться неприятности.

Я не сомневаюсь, что тем ранним утром все соседи с любопытством наблюдали за тем, что происходило у меня во дворе. И, возможно, среди зрителей был поджигатель. Какой смысл разводить огонь, если ты не сможешь посмотреть, как он пылает?

Когда на выходных мы встретились с Митчем, я рассказала ему о случившемся, подумав, что ему, возможно, – боже, какая наивность! – будет не все равно.

– То есть крест был сколочен из хороших досок? – спросил он, откинувшись на кровати.

– Да.

– Хм, это очень странно, – сказал Митч. Казалось, его скорее раздражает то, что кто-то впустую потратил качественную древесину, а не то, что у его девушки во дворе устроили пожар.

– Ну, может, в магазине крестов была распродажа, – сказала я. – В любом случае…

– О, послушай, – перебил меня Митч. – В «Коттон Корделл» требуется работник для изготовления блесен. Я подумал, что, может, кто-то из твоих ребят захочет немного подзаработать. Они могут работать и дома, если…

– Отлично, – ответила я, выпрямляясь. С работой у ребят и правда было туго. – Передай, что я найду желающих.

– Хорошо, – сказал Митч, усмехнувшись. – Знай я, что ты так отреагируешь, я бы сам устроил твоих ребят к себе.

Митч занимался сборкой ламп для магазина «Вол-Март». В его фирме работы хватало всем: нужно было собирать лампы, раскладывать их по коробкам и грузить в машины. А еще у него были работники, отвозившие лампы на грузовиках в Литл-Рок. У него было столько вакансий!

– Митч, – сказала я тихо, – если не собираешься предложить моим ребятам работу, лучше помолчи.

– Я никогда не болтаю попусту, – ответил он. – Но мне нужны люди, которые смогут приходить на работу.

– Я могла бы привозить их на машине.

Перейти на страницу:

Все книги серии Есть смысл

Райский сад первой любви
Райский сад первой любви

Фан Сыци двенадцать лет. Девушка только что окончила младшую школу, и самый любимый предмет у нее литература. А еще у Сыци есть лучшая подруга Лю Итин, которую она посвящает во все тайны. Но однажды Сыци знакомится с учителем словесности Ли Гохуа. Он предлагает девушке помочь с домашним заданием, и та соглашается. На самом деле Ли Гохуа использует Фан Сыци в личных целях: насилует ее, вовлекает в любовные утехи. Год за годом, несколько раз в неделю, пока девушка не попадает в психиатрическую больницу. И пока Лю Итин случайно не находит дневник подруги и ужасающая тайна не обрушивается на нее.Это поэтичный роман-исповедь о нездоровых отношениях и о зле, которое очаровывает и сбивает, прикидываясь любовью.На русском языке публикуется впервые.

Линь Ихань

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Грушевая поляна
Грушевая поляна

Тбилиси, середина девяностых, интернат для детей с отставанием в развитии. Леле исполняется восемнадцать лет и она теперь достаточно взрослая, чтобы уйти из этого ненавистного места, где провела всю жизнь. Но девушка остается, чтобы позаботиться о младших воспитанниках, особенно – о девятилетнем Ираклии, которого скоро должна усыновить американская семья. К тому же Лела замышляет убийство учителя истории Вано и, кажется, это ее единственный путь к освобождению.Пестрый, колоритный роман о брошенности и поисках друга, о несправедливости, предрассудках и надежде обрести личное счастье. «Грушевая поляна» получила награды Scholastic Asian Book Award (SABA), Literary Award of the Ilia State University. Перевод с грузинского выполнила театральный критик Майя Мамаладзе.

Нана Эквтимишвили

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки
Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки

1986 год, США. Рут Кокер Беркс, 26-летняя мать-одиночка, случайно зашла в палату к ВИЧ-положительным. Там лежали ребята ее возраста, за которыми отказывался ухаживать медперсонал клиники. В те времена люди мало что знали о СПИДе и боялись заразиться смертельной болезнью. Рут была единственной, кто принялся заботиться о больных. Девушка кормила их, помогала связаться с родственниками, организовывала небольшие праздники и досуг. А когда ребята умирали, хоронила их на собственном семейном кусочке земли, поскольку никто не хотел прикасаться к зараженным. За двадцать лет она выстроила целую систему помощи больным с ВИЧ-положительным статусом и искоренила множество предрассудков. Автобиографичная история Рут Кокер Беркс, трогательная и захватывающая, возрождает веру в человеческую доброту.Редакция посчитала необходимым оставить в тексте перевода сцены упоминания запрещенных веществ, так как они важны для раскрытия сюжета и характера героев, а также по той причине, что в тексте описаны негативные последствия приема запрещенных веществ.

Кевин Карр О'Лири , Рут Кокер Беркс

Биографии и Мемуары

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное