Все не случайно

Роль, предложенная мне в фильме «Сын за отца», была интересной, и я приняла предложение. Кино снималось в Белоруссии. Я очень люблю эту замечательную страну, люблю останавливаться в столичном отеле «Минск», смотреть из окна номера на площадь, а утром завтракать в его ресторане. Самые вкусные драники я ела в Минске.

В Белоруссии я снималась дважды, полюбила Минск со времен моей молодости, когда наш театр приезжал к радушным белорусским зрителям на целый месяц. Потом я часто ездила в столицу и другие города Белоруссии с антрепризными спектаклями, и зрители всегда встречали нас очень тепло. Особенно интересен был для меня Витебск, город Марка Шагала. Его картина «Над городом» так необычна и так притягательна любовным полетом художника со своей Беллой, что и на сам город смотришь как будто его глазами – молодого, влюбленного и счастливого человека, парящего в небесах. Как-то мы приехали в Витебск на один день, и наш маленький отель располагался рядом с Домом-музеем Шагала, но именно в этот день музей оказался закрыт, и мы бродили вокруг здания и прислушивались к потрескиванию и шуршанию его старых досок, помнящих своего знаменитого обитателя.

Фильм «Сын за отца» снимал Николай Еременко-младший. Главную роль играл Николай Еременко-старший. Отношения отца с сыном были особенными, мужественно-трогательными. Отец гордился сыном, а сын сделал подарок отцу – главную роль. Фильм пользовался успехом у зрителей и получил доброжелательные отзывы критики. Они крепко любили друг друга, отец и сын, и ушли из жизни с разницей в одиннадцать месяцев, как будто младшему сиротливо было оставаться на земле без старшего, и он поспешил к отцу.

Фильм «Когда святые маршируют» снимался на «Ленфильме» и познакомил меня с режиссером Владимиром Воробьевым, покорившим меня в свое время незабываемым музыкальным кино «Свадьба Кречинского», в котором Воробьев талантливо соединил прекрасную музыку Александра Колкера с пьесой Сухово-Кобылина.

А уж как популярен был нежный романс героини Лидочки:

Женская доля такая:
Робко стараться понравиться,
Чьей-то любви уступая,
Гордо назваться избранницей…

С плеядой прекрасных ленинградских актеров и музыкантов, моих партнеров по фильму, работалось легко и интересно. Мою героиню, в молодости, играла моя дочь. Удивительным оказалось то, что, будучи очень похожими внешне в жизни, в фильме мы оказались похожи мало.

Из последних моих работ – фильмы «Воскресенье» режиссера Светланы Проскуриной и «Ампир V» режиссера Виктора Гинзбурга. Снимались они почти одновременно, с разницей в неделю.

В «Воскресенье» я играю роль умирающей матери героя. Роль небольшая, но для меня важная. После смерти моей мамы мне хотелось сыграть роль сильного и умного человека, которого ломает болезнь разума. В сценарии «Воскресенья» я увидела эту возможность. В первой сцене моя героиня требует от сына, чтобы еще при жизни у нее была твердая уверенность, что ее не похоронят рядом с мужем. Для этого нужно исправить какие-то кладбищенские документы, чего она от сына и добивается. С этого требования пойти на кладбище начинается каждое ее утро. И понятно, как велика обида на мужа, если это так важно для героини. В следующей сцене зритель увидит эту же женщину испуганной и растерянной, лепечущей ерунду и, наконец, в третьей сцене в момент просветления героиня начинает просить прощения за свои грехи. У сына между тем куча проблем, и умирающая мама – только одна из них, и не самая главная. И мама это понимает. В фильме роль мамы – лишь одна из красок, но краска яркая, и мне хотелось, чтобы оттенков в ней возникало как можно больше. Критика назвала это мое появление на экране отвагой и мужеством: но не за оттенки игры, а за внешний вид, такой непривычный и неприглядный. Мое лицо во весь экран, лицо очень пожилого человека, с волосами, прилипшими ко лбу от пота, шокировало критику, и меня все спрашивали, как я на такую роль согласилась. Но для меня в этом появлении ни мужества, ни отваги не было. Это моя работа. Прочитав сценарий, я понимала, что умирающий, измученный болезнью человек не может выглядеть красавцем. А вот характер героини в сценарии заявлен. Я люблю такие роли, в которых за неприглядной внешностью встают проблемы, эту неприглядность объясняющие и вызывающие отклик у публики, ведь у всех когда-то так было: с мамой, с дядей, с бабушкой… Я в театре не раз играла такие роли. В спектакле «История одной лестницы» моя героиня в конце жизни оказывалась еще и без зубов, и с вечным синяком под глазом. Хотя, конечно, в театре зритель видит тебя на расстоянии, а экран увеличивает во много раз и зритель может разглядеть каждую морщинку на лице актера.