Читаем Все ради эксперимента (СИ) полностью

Джон знал: что-то должно случиться, что-то назревает. Шерлок уже несколько часов назад сбежал в свою комнату с ноутбуком и захлопнул за собой дверь. Оттуда не доносилось ни звука, словно стены их квартиры пропитались тишиной. Джон уже практически был согласен на что угодно, даже взрыв, лишь бы не эта странная тишина, когда услышал крики. Голос точно принадлежал Шерлоку, говорит ли он сам с собой или же с кем-то, Джон понятия не имел. И знать не хотел. Его сосед по квартире был явно раздражен. Пару раз из его комнаты доносились звуки ударов о стену чего-то тяжелого.


Ну, по крайней мере он громит свою комнату, а не мою. Джон мрачно прибавил звук телевизора. Он устал и напрасно пытался вникнуть в смысл происходящего на экране. Он даже забыл название фильма, не говоря уже о том, чтобы в него погрузиться.

Грохот, производимый соседом, невольно вернул мысли Ватсона к нему. Джон вовсе не забыл об их… инциденте. Он вздрагивал при одной только мысли о нем. Правда, было то возбуждение или же страх, он затруднялся ответить. Вместо того чтобы поглубже задуматься, он просто спрятал все мысли под замок. Джон в очередной раз попытался сосредоточиться на телевизоре, но там как раз началась реклама. На экране демонстрировалась очередная зубная паста, а женский голос за кадром вещал, насколько белее станут зубы. Джон невольно представил, как Шерлок цедит «Скууукааа» и переключает канал.


Звук, с которым ударилась об стену распахнутая дверь, вырвал Джона из его мыслей. Неожиданный треск заставил его обернуться. Шерлок появился на пороге комнаты, похожий на хищника, выслеживающего добычу. Его обычно пронизывающий взгляд сейчас был полубезумным, он вышагивал по комнате туда-сюда, казалось, что вокруг него сгустилось темное облако. Словно он нес с собой грозовую тучу. Лицо его слегка блестело от пота.

Джон несколько нервно попытался вжаться в кресло. Он хотел бы встать и уйти. Куда угодно, просто подальше… отсюда. Шерлоковское облако безумия, казалось, поглотило и его. Но двигаться означало привлечь к себе внимание, так что Джон предпочел сидеть очень, очень тихо и спокойно, с каждой минутой все больше ощущая себя кроликом в силке.


Его кудрявый сосед все еще пребывал в своем собственном мире, все еще протаптывал в ковре дорожку. Он прикусил ноготь большого пальца левой руки – новоприобретенная привычка, так он делал, когда приходил в действительно сильное волнение. Джон уже почти собрался с духом, почти приготовился по-быстрому отступить в свою комнату, когда Шерлок воскликнул:

- Понял! – скрылся у себя, а через секунду появился вновь с синим блокнотом в руках.


Джон смотрел на него настороженно. Что бы ни нашло на его друга, оно к нему явно прицепилось накрепко – он уселся и принялся ожесточенно строчить, выводя буквы одну за другой, высокие и круглые, остановился, только исписав восемь страниц.

- Вот! – гордо заявил он, глядя на плод своих трудов. – Теперь посмотрим, что он скажет насчет ненаучного подхода! Все что нужно, это спланировать следующий эксперимент. Но сначала – предварительное исследование, - с этими словами блокнот шлепнулся на столик, а он снова скрылся у себя.


Джон расслабился, чувствуя себя мышью, чудом ускользнувшей из когтей. Но стоило только взглянуть на блокнот, как его немедленно одолело любопытство, с каждым мгновением все сильнее подтачивая волю, соблазняя заглянуть туда. Он бросил взгляд на дверь в комнату Шерлока, на блокнот, снова на дверь, опять на блокнот и, наконец, решился.


Легкий блокнот в твердой обложке. На первой странице содержание, в нем всего одна строка: «Непреднамеренный поцелуй, стр. 2 – 8» - гласила она, рядом стояло позавчерашнее число. Непреднамеренный поцелуй? Странное название… Он открыл вторую страницу, быстро пробежал глазами несколько абзацев, написанных ровным почерком, и практически тут же натолкнулся на свое собственное имя. Оно появлялось снова и снова. Восемь, девять, десять, одиннадцать… считал он в уме, быстро пролистывая странички. Потом остановился и прочел полный абзац, с каждой секундой краснея все больше и больше: абзац был полностью посвящен ему, описывал в деталях вкус его губ. Он уставился в блокнот, разевая рот, словно рыба, выброшенная на берег. «Преимущественно - вкус теплого сладкого меда» - прочел он вслух, без раздумий отбросил блокнот, словно что-то заразное, и постарался выбросить из головы все эти ужасы.


========== Рука в руке (часть 1) ==========


Перейти на страницу:

Похожие книги

Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература
Суер-Выер и много чего ещё
Суер-Выер и много чего ещё

Есть писатели славы громкой. Как колокол. Или как медный таз. И есть писатели тихой славы. Тихая — слава долгая. Поэтесса Татьяна Бек сказала о писателе Ковале: «Слово Юрия Коваля будет всегда, пока есть кириллица, речь вообще и жизнь на Земле».Книги Юрия Коваля написаны для всех читательских возрастов, всё в них лёгкое и волшебное — и предметы, и голоса зверей, и деревья, и цветы полевые, и слова, которыми говорят звери и люди, птицы и дождевая вода.Обыденность в его книгах объединилась с волшебной сказкой.Наверное, это и называется читательским счастьем — знать, что есть на свете такие книги, к которым хочется всегда возвращаться.Книга подготовлена к 80-летнему юбилею замечательного писателя, до которого он, к сожалению, не дожил.

Юрий Иосифович Коваль

Проза / Прочее / Классическая литература