Все сложно

Ну или почти все. Кое с кем я все-таки бываю самой собой. С Майером, с Хейзл. Пожалуй, даже с Мариссой.

Но с Майером – точно.

Когда мы вместе, я раздражаюсь, если нужно что-нибудь записать. Мне слишком хорошо и потому очень не хочется отвлекаться. Отвлечься все-таки приходится, чтобы потом не забыть шутку. Но весь тот материал, который я записываю во время встреч с Майером, берется из того, что мы говорим или делаем. Я ничего из себя не вымучиваю.

Джо ушел, не сказав больше ни слова, и я его отпустила.

Всего лишь раз он прислал мне ночью сообщение, а следующим же утром извинился.

Я не переживала из-за нашего расставания. По крайней мере до тех пор, пока не заметила, что его исчезновение из моей жизни совершенно не отразилось на моем самочувствии. Тогда-то я и решила откровенно поговорить с психотерапевтом – доктором Деб. Впервые в жизни я всерьез задумалась о том, что происходит со мной как с человеком и к чему приведет моя тенденция смотреть на многие вещи отстраненно.

И наконец поняла: я использовала одного мужчину для удовлетворения своих потребностей, в то время как мое сердце было занято другим.

– Фарли? Надеюсь, этот Джо… ничего такого не сделал? – спрашивает Майер, возвращая меня в настоящее.

В его голосе звучат угрожающие нотки.

– Нет-нет. Просто… мы перестали друг другу подходить и давно не встречаемся. – Я пожимаю плечами. – Тут не о чем говорить. Правда.

Майер кивает, продолжая смотреть на меня как-то странно. Мы оба уже вышли из машины, и он спрашивает:

– Ну что? Готова?

– К сбору яблок? Конечно! Мы, девушки, с детства мечтаем сорвать запретный плод. Вопрос в том, готов ли ты, – смеюсь я.

– А что может пойти не так? – удивляется Майер, и мне в голову тут же приходит ответ: «Для многих людей эти слова становятся последними».

Глава 12

«Иногда, если дорога нехоженая, то это потому, что по ней действительно лучше не ходить».

Джерри Сайнфелд

Сейчас

Майер

– То есть как это «закрыто»? – переспрашиваю я с негодованием подростка, которому сказали, что вайфая нет. – Сейчас ведь разгар осени!

– Именно поэтому, сэр, мы закрылись не в субботу, а в среду. Сегодня здесь проходит частная вечеринка, – отвечает мальчишка-привратник.

– Майер, ничего страшного, пойдем, – успокоительным тоном говорит Фи.

Еще раз испепелив парня гневным взглядом, я со вздохом беру ее за руку. Мы ехали сюда два часа, почти не расцепляясь. Она поглаживала большим пальцем тыльную сторону моей ладони. Ощущение было немного непривычное, но чертовски приятное. Во всяком случае, для меня.

Садимся в машину и выезжаем с парковки. Фарли молчит. Вряд ли она расстроена тем, что не удалось пособирать яблоки. Нас обоих охватывает странная напряженность.

Когда мы встречаемся в присутствии Хейзл (на этой неделе, например, готовились к школьному концерту), все идет как по маслу. Когда же мы остаемся вдвоем, разговор тоже клеится неплохо, однако в воздухе сквозит какая-то тяжесть, и кровь как будто с трудом пробивается по жилам. Так себя чувствуешь, если надолго задерживаешь дыхание. Я начинаю следить за тем, что говорю, потому что хочу нравиться Фарли. Я с самого начала ею восхищался, но постепенно мое восхищение переросло в нечто такое, от чего уже не отвертеться. Мне неспокойно и неловко. Я снова подросток, состоящий из страхов и необузданных гормонов. Не то чтобы мне всего этого не хотелось. Просто… наверное, не сейчас. Пока я словно бы не совсем устойчив.

Откровенно говоря, я уже начинаю жалеть, что ввязался…

А вдруг и Фарли чувствует то же самое? Чтобы отделаться от этих мыслей, я сворачиваю на грунтовую дорогу. Машину окутывает облако пыли.

– Майер, ты куда? – спрашивает Фи.

Глядя в ее озадаченное лицо, я отвечаю:

– Джонс, черт побери, мы не вернемся домой без яблок!

Мне почему-то очень надо, чтобы наше сегодняшнее свидание состоялось. Такое ощущение, что у меня перед носом песочные часы и я не могу спокойно смотреть, как песчинки бегут впустую.

В памяти всплывает множество моментов, когда что-то могло бы случиться, если бы не какое-нибудь «но».

– Не зря же мы приехали в такую даль? Сад – вот он. Давай войдем, и все, – предлагаю я.

На лице Фи проступает веселая улыбка.

– Почему бы и нет?

Мы выходим из машины, беремся за руки и идем по направлению к яблоневому саду.

– Господи, Майер! Он же огромный!

– Ты сможешь, Фи. Потерпи еще немного.

– Я без сил. Ноги не двигаются, – стонет Фарли.

Я поднимаю глаза на очередной холм, который нам предстоит покорить, и морщусь. На мне рубашка с длинными рукавами. Я завязал ее узлом на животе, но все равно потею. Фарли еще менее комфортно, чем мне.

– Я одета не для альпинизма, Майер, – жалуется она. – Я одета для сбора яблок, а мы еще ни одного не сорвали.