Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв

Но мы оба знали, что всему хорошему приходит конец. Двое людей иногда могут ненадолго выкроить для себя время и найти место, чтобы побыть вместе, но мир всегда ожидает, что они вернутся обратно. Мы вернулись в мир реалий.

— Брось вещи в чемодан. Ты уезжаешь отсюда, — сказал я. — У кого-нибудь еще может возникнуть такая же блестящая идея, что и у Дюка, и всегда имеется некоторая опасность, когда рушится большая преступная организация.

Она повернулась, чтобы на меня посмотреть.

— Понимаю. Ты подбираешься к папе.

— Давай скажем, что я просто работаю. — Спустя мгновение я добавил: — Кроме того, я хочу, чтобы с тобой было все в порядке.

Она пристально на меня посмотрела еще мгновение, затем резко пожала плечами:

— Ладно, если ты так считаешь…

Через пять минут мы вышли. Останавливаться у мотеля было рискованно, но мне требовался небольшой револьвер тридцать восьмого калибра, несколько патронов, а также чистая рубашка. Ничего не случилось, и никто за нами не последовал.

Я в этом убедился, когда остановил машину на бензоколонке, чтобы заправиться. Пока служащий занимался «мерседесом», я прошел к телефону-автомату, висевшему на стене. Мак был на работе. Голос на другом конце сообщил мне, куда ехать, и сказал, что когда мы приедем, там кто-нибудь будет ждать. В свою очередь я сделал несколько распоряжений.

Когда я вернулся к машине, Мойра сидела на том месте, которое прежде занимал я.

— Я подумала, что, может быть, тебе хотелось бы проехаться за рулем этой машины, — сказала она. — Есть небольшое отличие между этой машиной и твоим пикапом. Ты можешь по-настоящему на ней потренироваться, если захочешь. Я развивала на ней скорость в триста километров в час, машина обкатана. — Она подождала, пока я сел рядом с ней, и продолжила: — Вон там стартер. Коробка передач четырехступенчатая, все передачи снабжены синхронизаторами, а кроме того, и задняя…

Я включил стартер, откинулся на спинку сиденья, отказался от того, чтобы протерли ветровое стекло, и послал маленькую машину вперед, набирая скорость, энергично переключая передачи.

— Черт возьми, — сказала крошка, — ты водил такую машину раньше. Я думала, что сделаю тебе приятное.

— Всегда приятно водить любой «мерседес», — заявил я.

— Я слышала, как ты разговаривал с миссис Лоуган, — заметила она. — Кажется, папа сделал их жизнь невыносимой.

— Он — хороший стратег, — сказал я. — Он умеет ясно видеть слабые места у противника. Полагаю, что при обычных обстоятельствах не стоит угрожать человеку вроде Дюка Лоугана опасностью для его детей, и не имеет значения, что он отошел от дел. Потому что последует следующее, однажды ночью вам позвонят по телефону и тихий голос с британским акцентом скажет: «Послушай, старина, если что-нибудь случится с Питером, я буду считать тебя лично за это ответственным, ты понял?» — Это — естественная реакция каждого, прошедшего определенную школу. Вот что сделал бы я, и вот что сделал Лоуган, я в этом совершенно уверен.

— Ты говоришь так, словно ты и Дюк имеете много общего. Кроме жены.

— О, так оно и есть, — ответил я. — И не забывай Фенна. Он тоже крутой парень, и очень… Кроме того, что я сказал, заметь: Фредерикс знает, что каждое слово Дюка имеет вес. Бандиты твоего отца могут с угрожающим видом скакать по холмам вокруг ранчо, сколько им заблагорассудится, но в ту же минуту, когда они предпримут реальные шаги, твой отец знает, что Дюк не потратит и долю секунды на то, чтобы спасать своего сына. Он оставит это дело своим людям. Сам он просто прогреет мотор своего фантастического «ягуара» и направится в город с пистолетом в кобуре под мышкой, и вовсе не затем, чтобы запугивать. Нет, у твоего отца никогда не было шансов оказывать так долго давление на Лоугана, если бы у него был только сын.

— Но я не понимаю, что изменила его женитьба…

Я пояснил:

— Использование угроз в адрес сына Лоугана имеет обратный ход и напоминает использование водородной бомбы, как сдерживающего средства, но когда ее применяют, более или менее достаточно одного взрыва. Вы не можете ездить в город с налитыми кровью глазами каждый раз, как какой-нибудь таинственный незнакомец даст ребенку леденец на палочке. Вы просто должны пересидеть это тревожное время. Хорошо, Дюку это было не по силам, а его сын, вероятно, просто решил бы, что это, действительно, захватывающее приключение, как в кино, а мои дети слишком маленькие, чтобы беспокоиться о подобных вещах. Но Бет — человек не того склада характера, чтобы спокойно переждать. Совсем недавно она вела безопасную цивилизованную жизнь, ее нервы не выдержат этой холодной войны. Так что Фредерикс постепенно закручивает гайки, не переходя определенного предела, чтобы Дюк не вступил на тропу войны… но между тем леди на ранчо медленно теряет голову от беспокойства и, вероятно, не скрывает этого от своего воинственно настроенного мужа. Он может насмехаться над Фредериксом, но, если он ее любит, он не может насмехаться над ней.

Мойра сказала:

— Это показывает отца настоящим чудовищем, не так ли? Оказывать давление на мужчину, используя женщину.