Всегда в бою

— Ваше мнение, товарищи?

— Если уж «подрезать» Михайловское, то с обеих сторон, — сказал Бронников. — Предлагаю нацелить сороковой полк поглубже, на северо-западную окраину.

Признаться, эта задумка была и у меня. Однако два обстоятельства мешали осуществить ее. Дивизии пришлось бы наступать на противника, который превосходит нас и численно и технически. У него танки, моторизованная пехота, а значит, и преимущество в маневре. Если 40-й полк глубоко обойдет Михайловское с северо-запада, то он неизбежно подставит свой правый фланг для танковых контратак противника. Это усугубляется и тем, что оба батальона полка не имеют еще боевого опыта.

Предложение комиссара поддержали начальник штаба Федюнькин, начальник политотдела Вавилов и другие. Все мы, конечно, стремились к решительным действиям. Однако две недели на фронте показали, что противник не из пугливых, к угрозам не очень-то чувствителен и контратакует при первой же возможности.

— Подготовим отсечный огонь гаубичным полком, предложил начальник артиллерии Погорелов. — Выдвинем к флангу противотанкистов Михайлова. Это будет мощный щит.

Что ж, предложение дельное. Его стоит принять.

Один Суханов все еще молчал.

— За тобой слово, Михаил Афанасьевич! Крупная его рука легла на карту, указательный палец — на синюю ленту Озерны.

— Здесь надобно бы ударить.

И он пояснил. Фашисты привыкли к тому, что мы атакуем Михайловское от Федчино, с плацдарма. Так будет и завтра. Но часть сил, хотя бы одну роту, целесообразно бросить на Михайловское в лоб, с востока, через Озерну.

— По льду?

— По тонкому льду, — уточнил Суханов. — Лед выдержит.

— Демонстративная атака?

— Это — как выйдет, — ответил он. — Может, демонстративная, а может, что посущественней.

План был утвержден. Остаток светлого времени и вся ночь прошли в работе. Подходившие из тыла батальоны 40-го и 131-го полков прямо с марша выдвигались на передовую.

Еще вечером позвонил я на правый фланг, в батальон Уральского:

— Сработали «катюши»?

— На «пять»! Лес горит, там что-то рвется. Видимо, склад боеприпасов. В Покровском снуют санитарные машины.

Так! Значит, реактивные снаряды легли куда надо. Это облегчит завтрашний день батальону Уральского. Задача у него прежняя — обороняться на широком фронте, прикрывать стык с 18-й стрелковой дивизией.

К шести утра все подразделения выдвинулись на исходные позиции, командиры полков доложили о готовности. До начала артподготовки — три с половиной часа. Пауза долгая и томительная.

Рассвело. С севера донеслись глухие перекаты артиллерийских залпов. У Чернышева? Не может быть. 18-я дивизия должна атаковать противника одновременно с нами. Звоню ему:

— У тебя шум?

— У соседей, у Доватора и Панфилова. Наступает фашист. Так-то, Афанасий Павлантьевич! Ты готов?

— Готов…

В 9.30 ударила наша артиллерия, дали залп «катюши». Полчаса спустя поднялась в атаку пехота. С НП хорошо видна цепочка солдат, спускающихся к Озерне. Это 7-я рота 258-го полка, выделенная Сухановым для удара на Михайловское с востока. Впереди лейтенант Иванов в белом полушубке. Он первым ступил на лед. Неподалеку рванул снаряд, за ним второй, третий. Фонтанами вздыбилась вода, командир упал. Ранен? Нет, он только провалился по пояс. Снова поднялся, пошел к правому берегу вброд, раздвигая битые льдины. За ним со штыками наперевес ринулись бойцы. Фашисты не успели еще пристреляться, а рота была уже на том берегу.

Два часа спустя Суханов доложил:

— Рота лейтенанта Иванова на восточной окраине Михайловского. Противник контратакует.

7-я стрелковая рота Ильи Андреевича Иванова стала подлинным героем этого боевого дня. Атаковав опорный пункт с неожиданного для фашистов направления, она первой ворвалась в село, что способствовало успеху 40-го полка, наступавшего со стороны Федчино. К исходу дня полк овладел и северной окраиной Михайловского. На левом фланге также обозначился успех: 131-й полк занял деревни Ваюхино и Барынино.

Однако до конечной цели — окружить и уничтожить противника в Михайловском — было еще далеко. Обойти село не удалось ни 40-му полку, ни 131-му. На всех участках эсэсовцы оказывали упорное сопротивление. Более того. Уже с первых часов боя их контрдействия никак не походили на оборону — пусть даже очень активную. Дивизия «Рейх», поддержанная танками 10-й танковой дивизии, тоже наступала. Мы это чувствовали по себе, впоследствии наши предположения подтвердились трофейными документами. Взаимное столкновение вылилось в типичный встречный бой, в борьбу за инициативу.

Подобная же ситуация сложилась и в полосе 18-й стрелковой дивизии П. Н. Чернышева. А вскоре штаб армии известил нас, что немецко-фашистские войска перешли в общее наступление — не только против войск 16-й армии, но и по всему фронту. Так начался последний этап оборонительного сражения под Москвой.