Всего один взгляд. Невиновный

Но времени прошло гораздо больше. В комнате стояли диван и кровать. Оливия не садилась, нервно расхаживала по вытертому ковру. Она ждала. Тело сотрясала мелкая нервная дрожь. Она слышала, как мимо двери проходят люди. Из стереосистемы полилась новая песня — «Слезы и страхи», утверждающая, что все хотят править миром. Без шуток.

В дверь постучали.

— Вы здесь?

Голос, такой знакомый. Никаких сомнений. Оливия вытерла глаза.

— Войдите.

Дверь отворилась. Вошла Кимми.

— Привет. Позвольте сразу назвать цену, чтобы потом не было…

Она резко умолкла.

Несколько секунд они стояли друг против друга, у обеих слезы катились по щекам. Кимми покачала головой:

— Просто глазам не верю…

Кэнди — уже не Оливия — наконец кивнула:

— Это я.

— Но…

Кимми прижала ладонь к губам и начала всхлипывать. Кэнди развела руки. Кимми была почти в обмороке. Кэнди подхватила ее и крепко прижала к себе.

— Все хорошо, — мягко произнесла она.

— Этого не может быть…

— Все хорошо, — повторила Оливия и погладила ее по волосам. — Я здесь. Я вернулась.

Глава 52

Лорен летела в Рино через Хьюстон.

Она купила билет на свои деньги. Она пошла на огромный риск — в случае неудачи ей действительно, возможно, придется бросить работу и переехать куда-нибудь в Нью-Мексико или Аризону, — но таково было положение вещей. Штейнберг предпочел бы разыграть все по правилам. Она понимала его правоту, даже где-то соглашалась с ним.

Но в конце концов решила: единственный выход — лететь, и немедленно.

Йейтс, этот влиятельный фэбээровец, явно что-то задумал.

Подозрения зародились у Лорен, когда Йейтс, едва выйдя из дома Лена Фридмана, вдруг резко переменился — в нем появилась злость. Он повел себя странно, иррационально — что, вообще-то, не так уж необычно для федерального агента такого уровня, но в этом крылась какая-то фальшь. Лорен даже уловила в голосе Йейтса панику, хотя он казался спокойным. От него, можно сказать, пахло страхом.

Йейтс явно не хотел, чтобы она виделась или говорила с Оливией Хантер.

Почему?

Тогда Лорен стала размышлять, чем вызвана столь явная перемена в его поведении. Она вспомнила кое-что произошедшее в подвале у Фридмана — на первый взгляд мелочь, на которую обычно не обращают внимания. Йейтс резко перебил его, когда речь зашла о том, чем занимались Рэнгор с Лимей, и Фридман на вопрос, рассказывали ли они о своих клиентах, ответил «хуже того». В тот момент Лорен была просто раздражена вмешательством Йейтса. Но если прибавить к этому, что затем он отстранил ее от дела, то получится…

Ладно. Все равно у нее на него ничего нет.

После встречи с матерью Катериной Лорен позвонила Йейтсу на мобильный телефон, но он не ответил. Тогда она позвонила домой Хантерам. Тоже никто не ответил. Вдруг пришло сообщение об убийстве в Ирвингтоне, в каком-то баре, неподалеку от того места, где жили Хантеры. Сведения были весьма скудные, однако нашлись свидетели, утверждавшие, что видели, как великан гнался по улице за женщиной.

Великан. Кэл Доллинджер, которого Йейтс, по его же словам, взял с собой, чтобы допросить Оливию Хантер, — человек огромного роста.

Опять же, само по себе это мало что значит.

Но если добавить это к тому, что она знала…

Лорен позвонила Штейнбергу и спросила:

— Ты знаешь, где сейчас Йейтс?

— Нет.

— Зато я знаю. Связалась со своим информатором из аэропорта. — Аэропорт Ньюарка находился на территории округа Эссекс, и у окружной прокуратуры были там свои люди. — Он и этот его Голиаф в самолете, летят в Рино, аэропорт Тахо.

— И мне есть до этого дело, потому…

— Потому что я собираюсь лететь следом, — сказала Лорен.

— Что-что?

— Йейтс что-то замыслил.

И Лорен рассказала Штейнбергу все, что знала. Ей казалось, она видит, как он слушает ее и сердито хмурит брови.

— Так, позволь уточнить, — произнес ее босс. — Ты считаешь, что Йейтс каким-то образом вовлечен во все это? Адам Йейтс, высокопоставленный агент ФБР? Нет, не так, вычеркни это: специальный агент ФБР, руководитель отдела, главный фэбээровец в Неваде. Ты основываешься на том, что: А — у него переменилось настроение, В — высокий, крупный человек, возможно, был замечен где-то вблизи — даже не прямо там! — места убийства в Ирвингтоне; и С — он летит обратно в свой родной штат. Так, что ли?

— Вы бы слышали, как он играл в хорошего копа — плохого копа, босс.

— Угу.

— Он отстранил меня от дела, не захотел, чтобы я встречалась с Оливией Хантер. Я точно говорю, босс. Йейтс — плохой парень.

— И ты знаешь, что я тебе на это скажу, правда?

Лорен знала:

— Собирай доказательства.

— Ну, ты все поняла.

— Сделайте мне одолжение, босс.

— Какое?

— Проверьте историю Йейтса о том, что Рэнгор и Лимей стали государственными свидетелями.

— Зачем?

— Проверьте, правда это или нет.

— Полагаешь, он все выдумал?

— Просто проверьте, ладно?

Штейнберг колебался.

— Сомневаюсь, чтобы от этого была польза. Я всего лишь парень из округа. А тут речь идет о законе о противодействии рэкету и коррупции. Они могут отказаться со мной разговаривать.

— Тогда спросите Джоан Терстон.

— Да она сочтет меня сумасшедшим.

— Думаю, она уже так считает, — заметила Лорен.