Вселенная файа. Трилогия

   Грузовик взорвался облаком горящих обломков и искр, подмял патрульную машину и прыгнул вперед. Патрульный автомобиль с хрустом смялся под колесами подскочившей громадины, а грузовик, когда его вновь таранил бронетранспорт, опрокинулся и пополз впереди, взрывая землю и закрывая обзор. Казалось, машина мстит им за предательски убитого водителя. Им пришлось остановиться и отъехать назад. Прежде, чем бронетранспорт успел вновь ринуться вперед, начался кошмар.

   Разумеется, "беглые" знали, что файа будут прорываться к Ахруму, - дорога обратно была загорожена платформами. По их машине стреляли из автоматов, карабинов и взятых у убитых файа автоматических винтовок. От ударов сотен пуль с бортов внутри машины полетели клочья зеленой краски. Лежащему на дне расстреливаемого бронетранспорта Талу показалось, что он в железной бочке, по которой бьют отбойным молотком. Несмотря на это, бронетранспорт вновь рванулся вперед, в звоне и свисте отлетавших пуль и пучках выбитых из стали искр. Через секунду перед его носом разорвалась ручная граната, взметнув фонтан земли. Вторая отскочила от борта и разорвалась в кустах.

   - Закройте люки! - крикнул Талу, пробираясь на четвереньках к своему посту.

   Машина мчалась вперед, несмотря на сумасшедшую стрельбу и взрывы гранат. Они отскакивали от бортов, катились по крыше. Одна взорвалась под колесами, но машину это не повредило. Всего Талу насчитал семь взрывов.

   Добравшись до своего кресла, он подумал, что они прорвались, - взрывов он больше не слышал, стрельба ослабела. В этот миг стремительно вылетевший сзади огненный шар ударил бронетранспорт в корму, - прямо в кормовой боевой пост.

   Взрыв трехкилограммовой шрапнельной ракеты проломил дюймовую броню, и её осколки изрешетили всё, что было внутри помещения, включая и двух стрелков. Бронированная дверь в десантное отделение выдержала, но застекленная смотровая щель в ней засветилась огнем, - взрыв порвал шланги огнемета, которым стрелки так и не успели воспользоваться. Несмотря на это, управление не было повреждено, и двигатели работали, - машина продолжала двигаться вперед.

   Она продолжала двигаться, даже когда ещё две ракеты почти одновременно ударили в корму, и кормовая башня слетела. Из её погона вырвался столб пламени. Талу сжался на сидении, руками прикрывая голову, - его оглушило взрывами. Через секунду в бронетранспорт попала четвертая ракета. Дверь кормового боевого поста сорвало неистовым потоком огня, - находиться в машине стало невозможно. Подчиняясь скорее инстинкту, чем разуму, Талу рванул рычаг внешней двери и выскочил наружу. Никто больше выскочить не успел, - от удара пятой ракеты взорвались баки с напалмом, и внутренность бронетранспорта мгновенно обратилась в пылающий ад. Двигатели ещё работали, и превратившаяся в страшный костер на колесах машина продолжала мчаться вперед. Только проехав метров сто, она сошла с дороги, сокрушила несколько деревьев, остановилась и заглохла.

   Поднявшийся Талу несколько секунд тупо смотрел на неё, затем побежал следом, - в ней осталась его куртка, и, главное, переносной пульт управления гексами. Добежав до машины, он остановился в ужасе. Из распахнутых люков шумно вырывалось пламя, корпус стал странно светлым, - пули отбили почти всю краску, и броня сплошь покрылась отметинами. Корма машины была разворочена, из пляшущих рыжих языков торчали клочья броневой стали. От двух передних колес остались лишь лохмотья темного пластика. Внутри страшно кричали, что-то стучало и билось в стальные стенки, хотя уцелевшая на них краска уже шипела и пузырилась от жара. Маоней было, сунулся в люк, из которого выскочил, - оттуда ревел огонь, несло нестерпимым жаром и смрадом. Из него к его ногам вывалился истошно вопящий огненный комок и стал кататься, рассыпая искры, - ещё минуту назад это был один из его бойцов.

   Талу бросился прочь. Отбежав немного, он повалился на землю, - ноги его не держали. Едва он вновь осмелился посмотреть на бронетранспорт, в нем взорвались ракеты для базук и топливные баки, - из люков в небо взвился столб огня. Броневой корпус лопнул, как надутый пакет, во все стороны полетели крышки люков, искры, горящие обломки.

   Рванувшееся, было, в стороны пламя собралось в огненную тучу и поплыло вверх, разворачиваясь огромным черным грибом. Талу оглушило, но он, в странном оцепенении, продолжал смотреть, как, с фейерверочным треском рассыпая искры, рвутся патроны. Пламя гудело, освещая всё вокруг, раздутый корпус медленно наливался малиновым сиянием, от жара плавились и вспыхивали колеса. Лишь когда взорвались ящики со снарядами, и светящаяся коробка подбросила нос в фантастическом облаке вспыхнувших трассеров, он сообразил, что его могут найти, и пополз прочь.

* * *

   Довольно долго Талу пробирался на четвереньках наугад, пока не наткнулся на куст. Забившись под него, он сжался, судорожно хватая ртом воздух. Его сердце бешено стучало, его тошнило, а перед глазами плавали круги.