Вселенная файа. Трилогия

   Он остановился уже далеко от дороги, вдруг услышав хриплые стоны боли. Осторожно подойдя поближе, Талу увидел крепкого мужчину, несомненно, "беглого", в белой рубашке с засученными рукавами. Он сидел на корточках над распластанным телом. Судя по сохранившимся обрывкам черной формы, это был один из его бойцов, распятый между стволами ближайших деревьев и Талу, несмотря на полумрак, узнал его - Анкей Риото, командир истребителей. Всего час назад это был рослый, сильный юноша с большими серьезными глазами. Сейчас его живот был распорот и "беглый" деловито наматывал кишки файа на палку. Но Талу ужаснуло не это, а то, что эти выпотрошенные останки ещё корчились от боли, издавая совершенно невыносимые звуки.

   Он среагировал инстинктивно, абсолютно бездумно, - вскинул пистолет и выстрелил, чтобы прекратить это. Пуля попала в висок Анкея, его голова неестественно дернулась и тело застыло. "Беглый" мгновенно вскочил и обернулся, сжимая в руке длинный окровавленный нож. Талу вновь выстрелил, целясь ему в лоб, но оружие издало лишь щелчок, - патроны кончились. Присевший было от страха "беглый" злорадно расхохотался.

   - Эй, парень! Ты мне понравился! Иди ко мне, - я тебя... - он сделал неприличный жест.

   Талу застыл, понимая, что уже не успеет перезарядить оружие. "Беглый" воткнул нож в дерево и стал приближаться, мерзко ухмыляясь. Когда он подошел вплотную, Маоней наотмашь ударил его рукояткой пистолета в висок... точнее, попытался. "Беглый" не стал ни уворачиваться, ни отражать удар. С той же мерзкой ухмылкой он просто перехватил руку юноши, тут ударив его левой рукой в поддых. Талу задохнулся от боли, выронив оружие. "Беглый" швырнул его на землю, навалился сверху, зверски выламывая правую руку юноши сразу в двух суставах. Свободной рукой он обхватил голый живот Талу, плотно прижав файа к себе. Маоней бешено рванулся, - и его руку, казалось, вырвали из плеча. В глазах у него потемнело от боли; немного опомнившись, он ощутил, что рука "беглого" скользнула вниз, нащупывая ширинку. В дикой ярости, уже не обращая внимания на боль, Талу изо всех сил, бешено, откинулся назад, ударив противника затылком в челюсть. Хватка "беглого" ослабла, он ударил его ещё раз - и вырвался.

   Поднявшись, Талу схватился за плечо, - оно горело, как в огне, рука почти не действовала. Опомнившись, "беглый" опять попытался его ударить, но Талу отбежал. Они осторожно пошли по кругу и на лице "беглого" вновь появилась ухмылка, - поскольку, вырвавшись, жертва не пыталась удрать, происходящее казалось ему забавной игрой. Он не обращал внимания на то, что глаза юноши жутко сузились, и блестят, как у дикого зверя.

   Выбрав удобную позицию, Маоней остановился, очень хорошо понимая, что второго шанса у него не будет. Прежде, чем его противник успел среагировать, он прыгнул на него, перекатываясь через левое плечо. "Беглый" был ошарашен тем, что юноша бросился ему в ноги и не успел вовремя отскочить. В тот же миг босая ступня Талу с силой врезалась ему в пах. Мужчина захрипел и согнулся, обеими руками хватая себя за промежность. Но его глаза зажглись жуткой, безумной злобой.

   Не давая противнику опомниться, Талу лягнул его ещё раз, прямо по сцепленным пальцам, и "беглый" рухнул. Юноша поднялся, опираясь о дерево, осматриваясь и растирая пальцы поджатой ноги, отбитые о гениталии напавшего. Вокруг было тихо, лишь у его ног хрипел скрюченный "беглый", всё ещё судорожно сжимавший свои половые органы.

   Заметив свой пистолет, Талу подобрал и перезарядил его, достав из кармана последнюю обойму; сделав это, он сразу почувствовал себя увереннее. Теперь оставалось лишь пристрелить "беглого", но он медлил. Одно дело, - стрелять в атакующего, совсем другое, - добивать лежачего, стонущего от боли. Маоней ещё никогда не убивал людей, и это оказалось невыносимо трудно. Оглядываясь, он опять увидел тело Анкея, и его затошнило. Участь взводного была несравненно хуже смерти; и, в то же время, какая-то темная часть души Талу радовалась, что она миновала его. Он замер, испуганный этим, не понимая, сошел он с ума или ещё нет. Лишь сейчас ему открылась вся чудовищная бездна ненависти, окружающей файа, и самым мучительным стало то, что ненависть эта была справедливой, - создание "бывших" было несравненно хуже увиденного сейчас им.

   Талу отвлек громкий треск - к нему, ломая заросли, приближалась гекса, направляя на него пулемет. Он бросился в сторону, зная, что никому из попавших в прицел гексы не стоит рассчитывать на спасение.

   Однако, к его радости, очереди не было, - тварь уже успела расстрелять все пятьсот полудюймовых пуль, которыми её снабдили, и теперь пыталась просто схватить его. Талу увернулся и побежал, зная, что медлительная туша не сможет его догнать. Едва она скрылась из виду, он остановился, - гексы не умели идти по следам и, потеряв добычу из виду, прекращали погоню. Впрочем, за ним не гнались. Он услышал донесшийся сзади короткий сдавленный вопль и понял, что судьба "беглого" решилась и без его помощи.

* * *