Вселенная файа. Трилогия

   Теперь Талу больше всего хотелось забиться поглубже в заросли и сидеть там как можно дольше. Идея вполне разумная, но в них его никто не найдет, когда подойдет помощь. Он решил вернуться к дороге и подошел к ней уже довольно близко, когда вновь услышал спокойные мерные шаги. Талу, вздрогнув, спрятался за дерево. "Бывший" шел за ним напролом через заросли, размеренно водя пулеметом из стороны в сторону и нажимая спуск, хотя патронов у него уже не было. Когда он повернул к нему, Талу уложил его тремя выстрелами в грудь и потом добил ещё двумя в шею, - оставлять умирать в лесу человека, пусть и "бывшего", ему не хотелось.

   В ответ на его выстрелы у дороги тоже раздались крики и стрельба. Талу побежал, пытаясь не поднимать шума, и, ловко избегая препятствий, вскоре оторвался от погони. Когда крики позади утихли, он сел на поваленное дерево и задумался. Ему надо было выйти к своим, но теперь он не знал даже, где находится и в какую сторону идти, - проще говоря, заблудился.

   В лесу царил мрак, густые кроны деревьев скрывали небо. Ориентироваться по-другому Маоней Талу не умел, - вся его жизнь прошла в городе.

   Он прислушивался, как мог, но шума моторов слышно не было. Помощь не шла, и Талу окончательно растерялся, - он просто не знал, что делать дальше. Его грызло неотступное чувство вины: он понял, что действовал как дурак, погубив всех доверившихся ему файа и людей. И даже ещё хуже, - экспедиция погибла, а командир жив, - как это называется? Но почему нет помощи? Ведь пост Внутренней Армии всего в десяти милях отсюда, - два бронетранспорта и взвод солдат. Почему не помогли хотя бы они? Ну да - они сперва свяжутся со штабом, а там - "сил недостаточно, ждите подкреплений". А подкреплений нет. Черзмали в городе не сможет снять больше никого, - ни один командир не пойдет в наступление, зная, что за его спиной может вспыхнуть мятеж. Местные части Внутренней Армии блокируют Черми, здесь их достаточно лишь для дозора. Конечно, подкрепления будут; но, пока они подойдут, пройдет не меньше суток. А за это время... Маонея затрясло от ярости: Черми бы уже давно разделал "беглых" так, как они заслужили, если бы он не вмешался со своими дурацкими!.. Вспомнив, кто и зачем послал его сюда, он успокоился. Но сомнения остались.

   Зачем держать пять миллионов солдат в двух армиях, если их нет там, где они нужны? Почему истребительные отряды из защитников превращаются в разрушителей и палачей? Почему народ, едва представляется возможность, выступает против власти с оружием в руках? Ответ был простым, - разложение Фамайа, как считалось, обращенное вспять после Второй Великой Революции, продолжалось. Талу повидал уже достаточно, чтобы понять, - пройдет совсем немного лет, и подобные восстания станут повсеместными, а потом... едва ли что-то будет потом...

   Впрочем, сейчас его волновали более важные проблемы, - у него осталось всего три патрона, босые ноги болели, он замерз, и, к своему удивлению, проголодался.

   С ногами было просто, - он отвязал от ремня чудом уцелевшие сандалии и обулся. С остальным... Сидеть, ожидая неизвестно чего, было бессмысленно. Талу знал, что и кроме гекс в лесах Уарка водились существа, которым ничего не стоило прикончить даже вооруженного солдата. А побоище должно было привлечь множество подобных пожирателей плоти. Однако брести, - куда глаза глядят, - неизвестно сколько, вздрагивая от каждого шороха, испуганно оглядываясь, и не зная, что встретится ему за следующим деревом, Талу тоже совершенно не хотелось.

   Высоко над его головой шумел ветер; ровный шелест листвы то отступал, то накатывал волнами. Талу бездумно впитывал этот успокаивающий звук, пока не сообразил, что он глушит другие, куда менее приятные, - шорох шагов и, вроде, чей-то шепот. "Беглые" вовсе не думали прекращать погоню, а он ушел явно недостаточно далеко.

   Талу поднялся и стал отступать, - быстро, но осторожно, стараясь не поднимать шума. Все его внимание было обращено назад и юноша замер, когда всего в десяти шагах впереди из-за деревьев вышли две темные фигуры вооруженных мужчин. Талу оставалось лишь бросить оружие и поднять руки, - единственная в таких обстоятельствах возможность избежать немедленной смерти. Сзади послышались шаги ещё двух. Загон и засада. Старый, как мир, прием охотников. В городе Талу не попался бы так легко, но в лесу он был беспомощен.

   Четверо "беглых" сошлись. Прежде, чем Талу опомнился, его крепко взяли под руки.

   - Кто ты? - спросил стоявший перед ним мужчина, судя по голосу, уже немолодой.

   - Маоней Талу, - ответил окончательно растерявшийся Талу. Если им знакомо его имя...

   У Талу возникло довольно противное ощущение в животе. Он не мог даже попробовать вырваться, - плечо отзывалось болью на малейшее движение.

   - Я... - начал Талу и сбился.

   Ему уже не раз доводилось вдохновенно врать, но ещё никогда, - ради спасения своей жизни. Подумав, он решил, что чем ближе к правде, - тем лучше.