Всемирная история. Новый Свет: трижды открытая Америка

Все прочие условия были выгодны исключительно негоциантам: они получали 4 % от всех доходов совместного начинания, освобождались от налога на соль, но, главное, от портовых и таможенных сборов в Севилье, через которую в те годы шла вся торговля с Новым Светом. 24 февраля 1529 года Амброзиус Эингер, первый губернатор новой колонии, названной Вельзером Кляйн-Венедиг, или Маленькая Венеция, во главе 281 поселенца сошел на ее берег. В августе того же года он предпринял экспедицию в район озера Маракайбо, где в серии коротких, но кровавых боев отвоевал окрестности у местного племени кокибакоа и убил их вождя. 8 сентября Эингер основал там город Ной-Нюрнберг[201], или Новый Нюрнберг.

Новоиспеченный губернатор пытался наладить добычу жемчуга, но безуспешно. Кроме того, на него постоянно давили Вельзеры, требовавшие результата как можно скорее. В конце концов Эингер решил, что единственный способ моментально покрыть все долги Карла V и компенсировать нанимателям расходы на создание колонии – найти легендарный золотой город Эльдорадо. На решение этой задачи он и бросил все силы. Продвижение отряда сильно затрудняли постоянные конфликты с аборигенами, спровоцированные бесцеремонностью и жестокостью пришельцев. Весной 1533 года в одной из таких стычек Эинера сразила отравленная стрела.

За неполные двадцать лет в Маленькой Венеции сменилось еще восемь губернаторов. Они предприняли попытки организовать плантации сахарного тростника (для чего в Венесуэлу завезли четыре тысячи африканских рабов), добычу соли и заготовку ценных пород дерева, но наибольшее внимание уделяли поискам мифического золотого города индейцев. В редкие периоды хозяйственной активности они действовали с такой свирепостью, что настроили против себя не только племена аборигенов, но даже местных испанских конкистадоров. Упоминая наемников Вельзеров, доминиканец Бартоломе де лас Касас писал, что «из-за своей жадности немцы, эти дьяволы в человеческом обличье, хуже самых диких львов».

В мае 1546 года конфликт с испанским губернатором стоил Бартоломею VI Вельзеру, сыну аугсбургского банкира, головы. В том же году император Карл V расторг договор с домом Вельзеров и отозвал дарованную им концессию. Убытки семейства – помимо потери наследника – составили три миллиона флоринов, что было весьма существенной суммой даже для такого богатого рода.

В следующие двести лет немецкими авантюристами было предпринято еще две попытки колонизации – на острове Тобаго и на побережье Гвианы, – но обе они вскоре провалились. Тем не менее этнические немцы продолжали активно эмигрировать в Новый Свет самостоятельно, и к концу XIX века сформировали одну из крупнейших европейских диаспор в обеих Америках. Всего на тот момент в Бразилии осели 200 тысяч выходцев из немецких земель, еще 120 тысяч избрали новой родиной Аргентину, 150 тысяч отправились в Канаду, но наибольшее количество – свыше 3 миллионов человек – предпочли переехать в США.

Немцы в США

Первым[202] американцем немецкого происхождения был доктор Йоханнес Флейшер, один из строителей Джеймстауна, старейшего в Новом Свете постоянного поселения англичан. Годом позже по его следам двинулись пятеро его соотечественников-стеклодувов и три мастера-плотника. Первое немецкое поселение с немудреным названием Джермантаун[203] появилось неподалеку от Филадельфии 6 октября 1683 года и послужило отправной точкой, из которой к Тихому океану протянулся т. н. Немецкий пояс – области с наибольшей плотностью потомков переселенцев из Германии.

В Новый Свет их влекли возможность исповедания собственной религии и доступность плодородных земель для занятия фермерством. Немецкие эмигранты предпочитали селиться сплоченными общинами, объединенными вокруг церквей определенного толка. Жизнь таких поселений была до известного предела обособлена: выходцы из германских княжеств старательно сохраняли привычный им уклад жизни, неохотно сочетались брачными узами с инородцами и не слишком стремились к изучению английского языка.

Впрочем, приверженность собственным традициям не оставляла германо-американцев за бортом политической и культурной жизни страны. За четыре века своего существования немецкая диаспора вписала в историю Соединенных Штатов немало важных страниц и громких имен. Из ее рядов вышли миссионеры и защитники индейцев, первые аболиционисты[204], самый богатый бизнесмен США своего времени, борцы за свободу печатного слова и многие другие. К началу Войны за независимость значение немецкой общины было настолько велико, что всего через два дня после оглашения оригинального английского текста Декларации независимости власти США представили ее перевод на немецкий язык.