Всемирная история. Османская империя

Дальнейшая судьба Баязида доподлинно неизвестна. Одни летописи утверждают, что победитель велел обращаться с пленным султаном как с царем и намеревался возвратить ему трон, другие – что Тамерлан возил его за собой в железной клетке и кормил сырым мясом. Европейские источники предпочитают смаковать мнимые страдания Баязида в неволе: якобы Хромец использовал его в качестве подставки под ноги и бросал ему со стола обглоданные кости, а самая любимая из султанских жен вынуждена была прислуживать Хромцу на пирах почти полностью обнаженной. И якобы от перенесенного унижения Баязид повредился рассудком и «в скорби грыз прутья решетки и собственные руки».

Из всего перечисленного ближе всего к правде, вероятно, история о железной клетке. После нескольких попыток османов вызволить своего султана из неволи Тамерлан приказал перевозить знатного пленника в паланкине, укрепленном металлической решеткой. В остальном же победитель был достаточно милостив, предпочитая наслаждаться не позором беспомощного узника, а чувством морального превосходства над помилованным врагом.

Баязид I умер 8 или 9 марта 1403 года – вероятно, от инсульта или удушья. Только три года спустя его сыну было разрешено похоронить тело отца в Бурсе. Однако и родная земля не принесла Баязиду покоя. По сообщению византийского историка, могила завоевателя вскоре была осквернена одним из сыновей казненного им Алаэддин-бея…

Правление Баязида было кратким как удар молнии и таким же разрушительным – по большей части для его же державы. Поражение в Ангорской битве и невозможность законной передачи власти раскололи молодую Османскую империю на несколько частей и едва не погубили ее.

Мехмед I Книжник. И даже смерть не освободит вас…

Преемником плененного в Ангорской битве Баязида I объявил себя его старший сын Сулейман[57]. Бросив отца посреди уже явно проигранного сражения, принц бежал с поля боя и тем самым обеспечил себе двойную фору: и перед посланными вдогонку войсками Тамерлана, и перед собственными братьями, в одночасье превратившимися в соперников в борьбе за трон. Во главе небольшого отряда Сулейман прибыл в Бурсу, лишь ненамного опережая погоню. Тем не менее принц успел собрать и вывезти из города султанскую походную казну. Деньги пришлись весьма кстати – генуэзцы, еще вчера почтительные союзники османов, не преминули нажиться на бедственном положении проигравшей стороны. Стоимость морской перевозки в европейскую часть османских владений взлетела до немыслимых высот. Мало того, когда к этому сверхприбыльному каботажному промыслу присоединились венецианцы и византийцы, многие турецкие сановники расплачивались за их услуги не деньгами, а жизнью: особо жадные или злопамятные капитаны просто выбрасывали ненавистных пассажиров за борт, чтобы побыстрее вернуться за новой порцией «добычи».

Сам Сулейман помимо платы золотом пообещал византийцам пойти на значительные политические уступки. Вслед за ним, несмотря на опасность и баснословные цены, в порты потянулась бесконечная череда беженцев, искавших спасения от бесчинств орд Тамерлана: «…побежали они как ослы, потеряв надежду на родину, положение, богатство и даже на спасение жизни, потому что их предводители ушли, и не осталось никого, оказывающего упорное сопротивление». По свидетельству византийских историков, Железный Хромец «до того опустошил покинутую страну, что не было слышно ни собачьего лая, ни петушиного крика, ни детского плача…» Многие районы Малой Азии обезлюдели. В считаные недели централизованное государство Османов перестало существовать.

В 1403 году Тамерлан покинул Анатолию. Перед уходом он в обмен на вассальные клятвы вернул формальную независимость бейликам Айдын, Гермиян и Караман, а также другим некогда самостоятельным владениям, покоренным неистовым Баязидом. Их прежние правители снова стали властвовать. Вотчину же османских принцев Тамерлан позаботился раздробить на несколько областей, возглавляемых сыновьями пленного султана. По сути, он стравил наследников между собой в борьбе за осколки отцовской державы и тем самым надолго обезопасил свой тыл.

В начавшейся погоне за троном Сулейман-паша вновь опередил братьев. Его посланцы первыми привезли ко двору Тамерлана не только богатые дары – чистокровных скакунов, редких птиц, «красных денег, отрезы китайского шелка и драгоценной парчи», – но и изъявление покорности старшего принца. «…Уповаю на милость повелителя, – сообщал Сулейман, – и опоясываюсь ремнем служения. Все, что он ни прикажет, приму от души».