Читаем Всемирная история. Том 12 Начало колониальных империй полностью

Влияние культуры теотиуаканских тольтеков распространилось и на другой крупный культовый центр, расположенный к юго-востоку от озера Тешкоко — Чолулу. Созданная здесь в древности группа храмов была впоследствии перестроена в одну грандиозную пирамиду-платформу с воздвигнутыми на ней алтарями. Чолульская пирамида находится на холме, облицованном каменными плитами. Это самое большое в древнем мире архитектурное сооружение. Покрытая росписью керамика Чолулы отличается богатством, разнообразием и тщательностью отделки.

В долину Мехико с упадком культуры тольтеков проникает влияние миштеков из области Пуэбла, расположенной к юго-востоку от озера Тешкоко. Поэтому период с начала XII в. носит название Миштека-

Пуэбла.

Территория миштеков не была политически единой, а представляла собой объединение самостоятельных государств — Ночистлан, Тилантонго, Тлашиал-ко, Тутутепек, Теосакуалко, Коштлауака и других, во главе которых стояли независимые правители.

Земледелие миштеков отличалось большим своеобразием. Их земли делились на церковные и общинные.

За миштеками в истории закрепилась репутация весьма воинственного народа. Эти черты особенно ярко проявились в 1200 г. и позже, во время ацтекских завоеваний. Но в конце концов и они стали платить дань могущественному правителю Анауака и регулярно поставлять узорные покрывала, ремни, юбки, женские блузы — уипили, круглые щиты, перьевые украшения, перья кецала, бирюзу, золотой песок, пчелиный мед, маис, перец, соль, хлопок и рабов.

Миштеки прославились своими достижениями в искусстве, особенно в живописи. Миштекская живописная школа была поистине уникальной. Свидетельством служат кодексы (рисованные книги), получившие названия Нутталь, Бодли, Селден, Виндобоненси и Коломбино. Первый из них, длиной 11 м, написан знаками на оленьей шкуре, сложенной 44 раза в виде гармошки. Это исторический документ, содержащий в себе сведения по генеалогии, истории, о военных действиях, орудиях труда, одежде и украшениях.

скульптуре успехи миштеков были не столь высо-ки известны лишь вырезанные из кости фигурки зверей и людей.

Одним из культурных центров был город Тешкоко а восточном берегу Мексиканских озер. Здесь находились архивы пиктографических рукописей, на осно-н*и которых, используя устные предания, мек-канский историк, ацтек по происхождению, Ишт-ильшочитль (1569—1649) написал историю древней

ксики. Он сообщает, что около 1300 г. на территории Тешкоко поселились два новых племени, пришедших из области миштеков. Они принесли с собой письменность, более развитое искусство ткачества и гончарства.

Согласно этой истории, правитель Тешкоко Кина-ци подчинил около 70 соседних племен, которые платили ему дань. Серьезным соперником Тешкоко был Кулуакан. В борьбе кулуаканцев против тешкокцев большую роль сыграло дружественное кулуаканцам племя теночков.

АЦТЕКИ

Племена науа, овладевшие Анауаком после падения тольтеков, были известны под именем чичиме-ков — слово первоначально означавшее «варвары». По преданиям у них было 7 племен, из которых одно двинулось на восток и осело в Тласкале, а остальные 6 поселились в долине у озер, грабя и порабощая прежних обитателей. Вскоре долина оказалась перенаселенной, и в течение нескольких столетий в Ана-уаке велись мелкие межплеменные войны. Первым установило свое верховенство над другими народностями долины племя аколуа, жившее в Тескоко. Вожди аколуа стали господами Анауака. Впоследствии с ростом могущества тепанекского города Адкапо-цалько, аколуа отошли на второй план. В начале XV в. Тескоко был вынужден платить дань тепане-кам, а его вождь был изгнан. Но тепанеки оказались такими тиранами, что другие племена науа объединились против них, и в 1431 г. Ацкапоцалько был разрушен. На месте города был устроен рынок рабов. Во время войны с тепанеками вождь аколуа Несауал-койотл был вынужден вступить в союз на равных условиях с другим племенем науа — племенем, которое стало сильнее аколуа. Это были ацтеки. Последние из семи племен, вступивших в Анауак, они долгое время бродили по юго-западной части долины, нанимаясь на службу к вождям различных племен. % Следуя указаниям жрецов своего племенного божества Уицилопочтли, которые повелели им селиться там, где они увидят орла, стоящего на кактусе и по-ясирающего змея, ацтеки осели и построили свой город Теночтитлан на двух небольших островках посреди озера Тескоко. Это произошло в 1325 г. В течение последующих ста лет ацтеки по-прежнему были отверженными, платили дань Тескоко. Войны между аколуа и тепонеками позволили им завоевать независимость. Три города — Тескоко, Теночтитлан и Таку-6а — образовали союз, в котором Теночтитлан вскоре

занял господствующее положение. Ацтеки установило Вскоре свое господство над другими народами а лины, а затем перешли через горы и стали совер-ск ТЬ захваты во всех направлениях. Ацтекские вой-с а покорили племена отоми и тотонаков, сражались арасканами и через страну сапотеков проникли

/

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в 24 томах (АСТ)

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

История / Образование и наука / Военная история
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное