Всемирный следопыт, 1927 № 02

_{Жеребенка загоняют в отдельную изгородь, где ему на шею накидывают лассо, и начинается «обламывание»…}

Когда жеребенок немного успокоится, его седлают, взнуздывают, и об’езжающий взбирается ему на спину. Брыкаться он не может, потому что петля затягивается у него на шее, но он кусается, бросается на землю и катается по ней до тех пор, пока, наконец, измученный, не сдается окончательно… Тогда у него снимают с шеи лассо, отворяют ворота и он мчится на волю, в кустарники. Простор подстрекает его еще раз попытаться освободиться от своего мучителя. Но это ему не удается, и он после долгой скачки возвращается в загородку, покрытый пеной, но послушный поводьям. Огонь строптивости в его глазах уже погас.

На другое утро процедура повторяется. Но худшее уже позади, и через несколько дней жеребенок заносится в книги в рубрику «объезженных лошадей».

* * *

В это время года, ночью, ковбой, пожираемый москитами и муравьями, спит на земле, а утром, еще до рассвета, отправляется по сырой траве, дрожа от холода, ловить лошадей. Потом наступает бесконечный знойный день, почти всегда без воды. С ослепленными ярким солнцем глазами ковбой то мчится галопом по лесу, с опасностью сломать себе шею, то плетется в густом облаке едкой пыли за медленно двигающимся к ночному лагерю стадом, надрывая пересохшую глотку, чтобы подогнать отстающих коров.

Ночью стадо часто приходится сторожить, потому что изгороди есть не везде. Смертельно усталый ходит ковбой кругом стада, и считает себя счастливым, если: скот лежит спокойно. Звезды «Южного Креста» медленно движутся по небу и, наконец, показывают полночь. Смена. Камнем падает ковбой на землю и засыпает…

И вдруг — громкий крик. Спящего трясут за плечо, он вскакивает, протирает глаза… Поздно. Костер почти совсем погас. Издали доносится шум, похожий на гром. Земля дрожит. Стадо исчезло.

«Стампид»!…

Ковбой схватывает обороть и кнут, которые лежат рядом с «подушкой» (полмешка муки), и бросается во мрак. Он ловит первую попавшуюся лошадь, распутывает ей ноги и мчится через лес, доверяя целость своих коленных чашек и даже жизнь разуму животного.

_{«Стампид»!.. Ковбой схватывает обороть и кнут и бросается во мрак. Он ловит первую попавшуюся лошадь и мчится за обезумевшим стадом, стараясь оттеснять испуганных животных от опасных мест.}

Мчится ковбой. Вблизи кто-то падает, конь и всадник лежат на земле, но останавливаться некогда.

Скоро в темноте ковбой различает встревоженное стадо. Пришпорив лошадь, он проносится мимо бегущего стада и об’езжает его с фронта. Лошадь худа, хребет ее остр, как топор, а скакать приходится без седла! Ковбой наклоняется вперед, цепляется за гриву и мчится в темноте. Стволы деревьев мелькают жутко близко, словно телеграфные столбы мимо курьерского поезда. Всадник заходит с фланга обезумевшего стада.

На пути бегущего стада — высохшее ложе реки с подмытыми берегами. Если стадо пронесется туда, — на утро будет только груда трупов. Ковбой оттесняет стадо от опасного места и продолжает гнать его все кругом и кругом, пока уставшие животные не остановятся.

Один из ковбоев, отчаянно смелый юноша, в пылу скачки очутился впереди обезумевшего стада. Чтобы спастись, он погонял свою лошадь изо всех сил, но лошадь была настолько измучена, что бежала все тише и тише… Утром был найден труп ковбоя, раздавленного стадом.

Трудно сказать, что так пугает иногда скот. Совершенно внезапно посреди самой тихой ночи спящим стадом овладевает панический ужас; и не успеет ковбой опомниться, как сотни и тысячи голов скота обращаются в бегство.

Вероятно, начинается с того, что какое-либо животное вздрагивает во сне от укуса насекомого или слабого, но неожиданного звука. Соседним животным передается это движение: какой-нибудь бык шарахается в сторону — и пугает других, сонных, не понимающих, в чем дело.

Опытные люди говорят, что если скот удастся провести благополучно в течение первых двух недель, опасность «стампида» уже исключается.

Когда скот перегоняют на продажу в города или к огромным холодильникам, погонщики по двадцать часов не слезают с седла, а передвижение продолжается часто целый год или даже полтора. Но человек привыкает ко всему. И если дорогой встречается река или пастбище с хорошей травой, то погонщик даже отдыхает. Закон требует, чтобы стада совершали не меньше шести миль в день. Но в обязанности погонщика входит также добывать, где только возможно, траву для своего голодного стада, и он даже крадет ее всюду, где ухитрится.

Если трава не попадается долго, изголодавшиеся животные начинают отставать, и когда кнут не может больше заставить их двигаться, — отставших бросают издыхать в степных песках. Если погонщик носит с собой среди прочего своего имущества еще и сердце, то ему приходится очень тяжело…