Всерьез (ЛП)

Я пристроился на диване рядом с Энджел, чуть не придавив шелковый халат, который, наверное, изначально принадлежал Грейс, — хотя, зная вкусы Сэма, а точнее, их отсутствие, не поручусь.

— Извините, — повторил я, устроившись с тарелкой на колене. — Занят просто был.

Сэм посмотрел на меня слишком проницательным взглядом.

— А занимался, я смотрю, постельной акробатикой.

«Не смей краснеть, Дэлзил».

— Чистой воды предположение.

— Лори, да я же вижу. Ты весь так… — очертил он меня руками, — светишься. Просто светишься, как укатанный арабский скакун. Которого даже распрягали не всегда.

— Ничего я не свечусь, — огрызнулся я.

Грейс подавила смешок, который под моим возмущенным взглядом превратился в покашливание.

— Да он просто подкалывает, потому что мы все знаем.

Я дернулся, пусть и пришел сюда специально с целью рассказать о Тоби. Есть внезапно расхотелось, и я поставил тарелку на журнальный столик.

— Вы… знаете?

— Да, — закивала она, — Доминик сказал, что собирается пригласить тебя на свидание.

— Стоп. Что? Какой еще, на хрен, Доминик?

Они уставились на меня.

— Тот самый, с которым ты уже не первый год периодически спишь, — объяснила Грейс своим поставленным голосом учительницы начальных классов. — Который на тебя запал еще сто лет назад.

Я озадаченно покачал головой. Круг поисков это практически не сужало.

— Он… играет на альтовом саксофоне, — прилетела подсказка от Энджел.

— Так это Доминик? — И тут меня посетила еще одна мысль: — Доминик, который дом? Господи ты боже мой. Звучит как крайне неудачное название серии детских книжек.

Грейс расхохоталась:

— Доминик, который дом, и Сабби, который саб.

Энджел и Сэм тут же подхватили шутку: «Доминик и Сабби идут в секс-шоп», «Доминик и Сабби на тематической вечеринке», «Доминик, Сабби и их первая оргия», «Доминик, Сабби и роковая анальная пробка».

Но когда веселье стихло, Грейс нахмурилась:

— Стоп-стоп. Лори, так если ты не с Домом, то с кем же тогда?

— А почему ты решила, что я с кем-то? — спросил я в нервной и неубедительной попытке потянуть время.

Сэм многозначительно на меня посмотрел.

— Да потому что ты счастлив, братишка. Со стороны незаметно, но я-то тебя знаю. Я-то вижу.

О боже. Он прав. Несмотря ни на что — насколько бы оно ни было неправильно (или должно было быть неправильно) — Тоби сделал меня счастливым. Абсолютно и беспомощно счастливым.

— Давай выкладывай, — не унималась Грейс, — с кем ты спишь? Мы его знаем?

Я уронил лицо в ладони и выдавил всю правду.

— Кто?

Я попробовал еще раз, теперь уже с нормальной громкостью:

— Зародыш.

Повисла длинная кошмарная пауза. Я не решался поднять глаза.

В конце концов Грейс прервала молчание:

— Скажи мне, что он совершеннолетний.

— Естественно совершеннолетний, какого черта? — Возмущение подарило секундное облегчение. В тот момент я мог не сгорать со стыда. — Ему девятнадцать.

Еще одна длинная пауза, на этот раз, пожалуй, чуть менее кошмарная, просто полная недоумения.

— Но ты же, — медленно произнес Сэм, — не меняешься ролями, правильно?

Ради Тоби, и, возможно, ради себя самого дальше прятаться было нельзя. Я с трудом отнял от лица пальцы и сделал глубокий вдох. Словно он помог бы.

— Я не менялся.

— Доминируешь снизу, что ли?

— Меньше, чем ты думаешь. — Это был простой ответ, но потом я вспомнил свои ощущения у ног Тоби, внутри него, в его власти. — Нет, вообще-то нет. Не доминирую.

Сэм только покачал головой.

— Я просто… не могу… Чтоб ты… и он… и… У меня сейчас крыша поедет.

— А моя крыша как, по-твоему, себя чувствует? — не выдержал я. — Думаешь, я сознательно такое выбрал?

— Ну, братэлло, вообще-то да. Ты же не поскользнулся, упал, очнулся с членом в заднице у девятнадцатилетки.

— Ну да, но… — «Что «но»? Какого хрена я пытаюсь найти оправдания?» — Я не думал, что все так обернется.

— Как?

Я сглотнул.

— Я не думал, что он мне понравится.

— Лори, — вздохнул Сэм, — такое иногда случается, когда ты разрешаешь другому человеку заняться с тобой интимными вещами. Он начинает нравиться.

Тоже мне помощник.

— Можно мы не будем продолжать лекцию о социальных и сексуальных отношениях между людьми?

— А как… А он… — Сэм замялся и дернул за одну из своих косичек. — Господи, я от одних только слов себя чувствую извращенцем, но… получается у вас? В смысле, хорошо? Ты можешь подчиниться ребенку?

— Он не ребенок, — ответил я, не думая. — Он… тот, кто он есть.

— И что, вообще не странно?

— Когда я с ним — нет. — Я уставился на собственные ладони, которые чуть подрагивали, поэтому пришлось крепко переплести пальцы. — Мне хочется отдать ему все, а то, что дать не могу — хочется, чтобы он взял.

Он мой принц. Неистовый, и хрупкий, и нежный, и жестокий. Но, конечно, этого я произнести вслух не мог.

Так что просто откашлялся во время очередной паузы.

— Ну, давай, глумись. Чего ты ждешь-то?

Сэм только поднял руки.

— Да ничего. Красиво сказал.

— О, да перестань.

— Не, серьезно. Раз получается, значит, получается.

Все время, пока мы перебрасывались аргументами с Сэмом, Грейс совсем нехарактерно для нее отмалчивалась, нахмурив брови от размышлений.