Всерьез (ЛП)

— Смотри, либо я даю тебе кончить сейчас, и ты сегодня вечером ходишь для меня с этой пробкой. Потому что… потому что, по-моему, это будет офигительно сексуально. Либо можешь сказать «нет» — пожалуйста, я не возражаю — но тогда разрешаю кончить не раньше, чем когда приду к тебе на следующей неделе.

Я ничком повалился на стол, полностью нокаутированный.

— Тоби, я не могу.

— Решать тебе, любимый. — Он поцеловал верхний изгиб моего уха, и я беспомощно затрясся мелкой дрожью, будто от плетки или пореза.

— Пожалуйста, не заставляй меня.

— Ты не обязан.

Я корчился в муках похоти, неуклюже толкаясь членом в, наверное, ручку от ящика.

— Слушай, ну стол-то долбить не надо. — Одна из его рук обвила меня из-за спины, и от нее стало так хорошо, так идеально, она оказалась настолько именно тем, что мне и было нужно, что я не смог сдержать слез. — Есть же я.

Во рту стоял соленый привкус. Бог мой. Я и правда заплакал. Он заставил меня плакать, всего-то предоставив выбор.

— Я не хочу… Не могу позволить тебе…

— Можешь. — Все еще скользкая от смазки рука проехалась по слишком тугой, слишком горящей коже. — Скажи, что ты хочешь.

— Хочу кончить. — Хныканье. Содрогания. Стремление вжаться в него. Страх, что если он перестанет трогать, я перестану дышать.

— Хорошо.

Он коснулся губами моего плеча и укусил. Не сильно, лишь тупое нажатие зубов и жар рта через рубашку. Я вскрикнул от его метки. И тут он ввел обратно пальцы и пометил меня еще раз.

Да, это бесспорно была сделка с дьяволом, но ох, как он ее подсластил.

Тоби не дразнил, но растянул удовольствие, посылая все новые волны наслаждения и лаская руками, губами и словами, которые одновременно успокаивали и вгоняли в жар.

Я был великолепен. Он любил меня. Все хорошо.

И я ему верил. Вот так, разложенный по столу со спущенными штанами и задранной вверх задницей, жестко имеемый пальцами, в луже собственных слез, пота и смазки, я чувствовал, что обо мне… заботятся. И в итоге именно от этого и улетел. Отказ от сопротивления и облегчение, а сопровождающий их оргазм получился практически случайно.

Я все еще качался, задыхаясь, на волнах блаженства, когда Тоби перевернул меня на спину, оседлал и засосал в губы. На вкус, наверное, было ужасно — солоно и горько от слез, но его язык добрался до всех дальних уголков моего рта. У самого Тоби яростно стояло, и он пах мускусной смесью секса и слишком большого количества одеколонов.

Я потянулся к нему, но он поймал мою руку и прижал ее к столу, наклонился, весь раскрасневшийся и улыбающийся, с влажными от пота волосами и замутненными желанием глазами.

— Это только для тебя.

— Спасибо. — Мои губы едва шевелились.

Мы лежали на столе, и никто не хотел двигаться, невзирая на неудобное положение. За окном уже стемнело. Такой коньячной оксфордской темнотой, с толстой луной в беззвездном небе, на фоне которого поблескивали силуэты шпилей.

Но тут я поймал краем глаза часы — ах ты ж черт — и на подгибающихся ногах поковылял в душ. А когда вернулся, Тоби сидел в единственном кресле комнаты, закинув ногу на ногу, и на одну ошеломительную секунду я его почти не узнал. Он тоже умылся и был облачен в двубортный смокинг с шелковым воротником-шалькой, который не выглядел бы неуместно в фильме сороковых годов. Наряд словно переносил Тоби за границы времени. Сунь в пальцы сигарету, и я бы мог оказаться на свидании с молодым Дирком Богардом.

— Ты выглядишь… — я не знал, как закончить, но вдруг понял: — Неотразимо.

Он покраснел и снова превратился в Тоби, рука которого смущенно потянулась к идеально повязанному галстуку-бабочке.

— Правда? Не дебильно?

— Ни на миллиметр не дебильно. — Господи спаси, даже не знаю, хотелось ли мне вылизать лакированные туфли на этом элегантном юноше или просто отыметь его до потери пульса. Может, и то, и то. — Откуда у тебя ретро-смокинг?

— Дед, — пожал он плечами.

Я отложил полотенце, которым вытирал волосы, и потянулся к застежке чехла для костюма.

— Эй, Лори… — Я взглянул через плечо и обнаружил элегантного юношу с самым неэлегантным предметом в руках. — Ты ничего не забыл?

Я застыл.

— Тоби, ну, разве мне правда надо…

— Нет, не обязательно. — Какое облегчение. — Но тогда ты вроде как нарушишь обещание.

Я нервно прокрутил эту мысль в голове. Может, пойти сейчас на попятный, а позже он меня накажет? Так вроде честно? И потом не придется… А он не станет…

— А что, если нарушу?

— Ничего, — пожал он плечами. — Я просто не думал, что ты так сделаешь.

Вашу мать.

— Ладно. Давай ее сюда.

Я промаршировал к нему, заставив запрокинуть голову, чтобы смотреть мне в глаза. Да, силовое давление, да, жалкий прием, но Тоби просто взглянул снизу вверх, как будто ему все равно, и убрал руку.

— Я сам, — сказал он, быстро оглядывая комнату и останавливаясь глазами на своих коленях. На одну ужасную секунду я решил, что он хочет перекинуть меня через них, и это уже было бы слишком. Не уверен, смог бы я для него… а не исключено, что и смог бы… Не знаю. Но тут он кивнул головой в сторону окна. — Давай снова на стол.