Читаем Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце полностью

Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце

По размытым дождями неделям,Через свежесть туманную вброд,Завершается новым апрелемТяжелеющий солнцеворот.Даже ты, утомленный от стужи,В городском задыхаясь плену,В голубой распластавшейся лужеУдивленно заметил весну.И опять велика и бессоннаИсступленная гулкость ночей,От больного трамвайного звона,От мятущейся грусти твоей.И опять задрожит у запястьяКровь живым, воскрешенным крылом,Чтоб к почти небывалому счастьюЧерез сон полететь напролом.Но так мало от счастья осталосьВ зацветающем шуме, и вот:Поцелуй и большая усталостьУ распахнутых белых ворот.

(1933 «Современные записки». 1934. Т. 55)

«В перекличке часов, иссякающих даром…»

З. Г.

В перекличке часов, иссякающих даром,В беспощадно крутом обороте колесОползающей ночи несешь ты подарок —Тяжесть нового дня и бессмысленность слез.Изнывает трамвай на тугом повороте,Прибывает у шлюзов густая вода,Ты же прячешь лицо в сквозняке подворотенИ одними губами считаешь года.А на дальних путях та же грусть семафоров,Полустанков бессменные ночи без сна, —Как тогда, как всегда, и по-прежнему скороОтцветает кустом придорожным весна.Ты стоишь за шлагбаумом и машешь рукоюСквозь пронизанный дрожью предутренний час.Поднимается боль, и уже ты не скроешьПаутину морщин у заплаканных глаз.Ожиданье растет, вырастая в огромныйВсеобъемлющий шум. И я знаю, ты ждешь,Что в такое же утро (ты знаешь? ты помнишь?)Под весенним дождем, сквозь прохладную дрожь,Ты со мной возвратишься в покинутость комнатИ в бессилии навзничь, как я, упадешь.

(8.6.1933 «Скит». II. 1934)

ОПЕРАЦИЯ

Бил эфир в виски. Тугое телоСиневатым паром истекло.Молчаливый ангел в маске белойНебо втиснул в тонкое стекло.И звенела сталь на полках шкапаОстриями неотлитых пуль.Падали густые капли на полИ перебивали редкий пульс.И никто не видел и не слышал,Как, взлетев эфирным холодком,Сердце дерзким голубем на крышуОпустилось звонко и легко.И, остановив часы и годы,Перепутав месяцы и дни,Сквозь небес полуденную водуПроступали звездные огни.Шли удары тяжело и редко,Голубиный перебив полет:Это смерть в грудной огромной клеткеПробивалась медленно сквозь лед.А когда тяжелые ресницыПроломили звездную дугу,Жизнь пришла со злым укусом шприца,С горьким жаром искривленных губ.

(Прага, 1932 «Скит». I. 1933)