Читаем Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце полностью

От нежности тяжелой не уснутьВсю ночь. Не думать и не ждать рассвета.Пусть молодость еще одну веснуВстречает звонким, исступленным цветом.Мы не услышим, мы еще пьяныРазлуки изнуряющим дурманом,И голос искупающей весныВзывает поздно (или слишком рано?).Спокоен сон неполюбивших нас.Мы промолчим. Не назовем их даже.Мы скроем пустоту бесслезных глазИ душ самодовлеющую тяжесть.И будет ночь пустынна, как всегда,На сквозняке больших бессонных комнат,Когда любовь нахлынет — как водаИ нас утопит в нежности огромной.(«Современные записки». 1934. Т. 56)

«Коснулась дрема моего плеча…»

Коснулась дрема моего плеча,И сразу стало просто и понятно,Зачем из ночи выплыла свеча,Роняя розовые пятна.От звона колоколен за окномТоржественнее будет сердце биться,Когда слова низринутся дождемНа распростертую страницу.От губ сухих и от тяжелых рукТы — далеко, и мне тебя не надо,Ты — как в тумане уходящий звук,Как предзакатная прохлада.И мой уход торжественен и прост,— Уже легки, по новому, колени. —Я знаю, ты принес мне ворох звездВ тепличной свежести сирени.(Прага, 1935 «Скит». III. 1935)

БЕГСТВО

В стекле морозном вечер и поляИ телеграфа пелена тугая,И звонкая текучая земляКрутыми верстами по шпалам убегает.Как от бессонной ночи головаЛегка, а вкус тяжел и горек!..На полустанках — гулкие слова.На станциях — обыденное горе.Цыганскую дешевую тоскуНе заглушить стихом простым и строгим.Гитарный лад, малиновый лоскутИ тень моя на взвихренной дороге.Не проскользнут по мерзлому окнуВокзальных бликов мутные зарницы.Не убежишь! Я рук не разомкну…Я только молча опущу ресницы,Чтобы не вздрогнуть и не закричатьОт счастья и от ужаса — как дети, —Когда коснешься моего плечаТы, возвратившись завтра, на рассвете.(1935)

Больному отцу на чужбине

Ночь и день сменяются украдкой,Ночь и день, как капли на стекле.Не уйдешь от скучного порядка,Не уйдешь от скуки на земле.Утомленным, воспаленным взглядомЗвезд растущих ты не разглядишь;Голоса и четкий шепот рядомТочат изнывающую тишь.И усталость мутная, большаяЗаслоняет время впереди.Только сны яснее вырастают,Как взволнованная боль в груди.Так нисходит радость человечья— Даже словом ты ее не тронь —На твои опущенные плечи,На твою бессильную ладонь.

1935–1949

ИСЦЕЛЕНИЕ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное