Вся Президентская Рать

Впрочем, в ближайшие пару часов мне было даже не до Орестовой. Мы проводили совещание. Во-первых, следовало, как можно громче объявить о прибытии Перегудова в краевой центр; об этом должны знать все. Во-вторых, пока мы путешествовали по отдаленным весям, Ирина тоже не бездельничала, а вела очень активную пропагандистскую кампанию. И ей снова удалось отвоевать у нас целых пять пунктов, что было для нас весьма ощутимыми потерями. И впору было бить в вечевой набат, собирая всех, кто работал на Перегудова на решительный и последний бой. Победа, которая казалась еще недавно лежала в кармане вместе с носовым платком, выскальзывала из наших рук. По крайней мере, полной уверенности, что Перегудов наберет нужное количество голосов, уже не было. Теперь мы вступали, говоря техническим языком, в зону неуверенного приема, где может случиться все, что угодно. Разумеется, шансов занять губернаторский особняк у нас сохранялось значительно больше. Но если раньше была почти полная уверенность в том, что это случится, то сейчас мы вынуждены были все чаще говорить вероятностным языком.

Наметив ряд первоочередных мероприятий, я отпустил людей отдыхать. Сам же угнетаемый смутным чувством, никак не мог успокоиться. Тревога усиливалась во мне с каждой минутой, я не мог отделаться от ощущения, что где-то что-то готовится. Мне даже захотелось встретиться с Гаевым и поведать ему о своих предчувствиях. Не могут же его совсем не волновать возможные последствия провокаций, от кого бы они не исходили бы. Хотя я понимал, что ничего хорошего от этого контакта произойти не может, его не интересуют мои домыслы, ему от меня надо совсем другое. Да к тому же начальник местного ФСБ сам представляет для меня большую опасность. Но кто-то же должен был мне помочь, среди участников той дьявольской игре, которую затеяли эти люди, неужели нет никого, кто бы мог все это остановить. Но тщетно я перебирал в голове имена и фамилии. Единственный человек, к которому я мог бы обратиться, — Анвар был мертв.

Угнетала меня и наша мимолетная встреча с Ириной. Почему-то совсем не так я представлял ее. Я полагал, что она обрадуется, скажет что-нибудь теплое. Конечно, с моей стороны было не слишком умно воображать подобные картины, а когда реальность оказалась иной, обижаться на эту реальность.

Несколько часов я бесцельно бродил по городу, наблюдая за картинками местной жизни. Давно я не испытывал такого острого чувства одиночества, я был охвачен ощущением, что все меня покинули. И это действительно было так, даже Леонид оказался в оппозиции ко мне. Хотя с другой стороны стоит ли этому так уж сильно удивляться, у каждого свои интересы, и он не может даже ради нашей дружбы пренебречь ими.

Я вернулся в гостиницу, вошел в свой номер. По дороге я прихватил бутылку водки и немного закуски. У меня возникла странная идея развеять тревогу, проведя вечер один на один с этим сосудом, в котором миллионы людей до меня пытались утопить свои горести и печали. В самом деле, почему бы и ни воспользоваться этим универсальным способом лечения недугов человеческой души. Правда, какой результат будет такого целительства, я не знал, я впервые в жизни прибегал к этому средству.

Я уже открыл бутылку, разложил на столе нехитрые закуски, как раздался стук в дверь. Я думал, что пришел Сабов или Леонид, а потому не стал ничего убирать. Но на пороге стояла Орестова. Почему-то это так меня изумило, что несколько секунд я не мог промолвить ни слова.

— Могу я войти? — спросила она, видя мое онемевшее состояние.

— Конечно.

Мы прошли в номер, и ее взгляд сам собой упал на стол. Это зрелище явно вызвало у нее удивление, которое отразилось в ее глазах, когда она перевела их на меня.

— Вы решили выпивать в одиночку? — спросила она.

Я смутился.

— В общем, да. Иногда у человека возникают странные потребности.

— Да, иногда у человека возникают очень странные потребности, — согласилась Ирина. — А вы меня не пригласите на свое пиршество?

— Конечно. Садитесь. — Я пододвинул стул к столу. — Вы будете пить водку?

— Почему бы и нет, не вижу в этом ничего особенного. Знала бы, принесла из номера закуску. А подождите, я сейчас принесу. У меня есть очень вкусные пирожки. Только не начинайте без меня.

Орестова встала и быстро вышла из номера. Я проводил ее изумленным взглядом. Я не до конца верил тому, что все это происходит наяву, а не во сне. Может быть, уже напился до того, что мне все это начало мерещиться. Я внимательно осмотрел бутылку, даже взял ее в руки. Нет, она была не только полной, но даже не распечатанной. Значит, я трезв и все это происходит на самом деле. Я вдруг почувствовал такой мощный прилив радости, что едва не бросился в пляс.

Вернулась Ирина минут через пять с пакетом в руках. Из него она достала не только пирожки, но и пару банок консервов, батон копченой колбасы и бутылку вина.

— Вот теперь хороший стол, — одобрила она. — Наливайте, Станислав. За что будем пить?

Я посмотрел на нее.

— За вашу победу! — провозгласил я.

Я предполагал, что она удивится, но Ирина восприняла мой тост как должное.