Всё имеет свою цену

Конрад Симонсен на какое-то мгновение оцепенел, как будто был не в силах полностью уяснить себе смысл сообщения, затем встрепенулся и велел:

– Рассказывайте.

Поскольку Арне Педерсен был не в состоянии произнести ни слова из-за душивших его рыданий, объяснения пришлось давать его пожилому коллеге:

– На телефонные звонки она не отвечала, так что техники, занимающиеся микрофонами – кстати, они из ПСК [55] – поехали прямо к ней. Автомобиль ее стоит возле дома с распахнутой дверцей, одно из окон высажено, самой ее нигде нет, а возле машины валяется ее кот.

– Кот валяется возле машины? Что ты этим хочешь сказать?

– Он дохлый, голова обмотана пластиковой пленкой.

– Значит, кота задушили, я правильно понимаю?

– Да, то есть нет… не совсем.

– Слушайка, давай, выражайся понятней!

Поулю Троульсену пришлось приложить немалое усилие, чтобы взять себя в руки. Гневный окрик Конрада Симонсена вовсе ему в этом не помог, скорее, наоборот.

– Ему сломали шею, а после этого обмотали голову пластиковой пленкой. Пленка, по всей видимости, из рулона, который хранится у нее в ящике кухонного стола. Сейчас они там снимают отпечатки пальцев, однако и так все указывает на то, что он обшарил чуть не весь ее дом.

Следующий вопрос Конрада Симонсена был самым трудным из всех, которые он когда-либо задавал; тем не менее ему все же удалось совладать с голосом:

– Что-нибудь указывает на то, что она мертва?

– Нет, скорее, он забрал ее с собой, но этого мы точно не знаем. Мы послали туда людей с собаками.

Внезапно Арне Педерсен произнес:

– Ее кота звали Горм.

Абсурдная фраза, по всей видимости, была адресована исключительно самому себе. Покосившись на него, Конрад Симонсен распорядился:

– Поуль, отправляйся в дом Полины и бери на себя командование вне зависимости, кто там сейчас – люди из ПСК или наши. Смотри, чтобы эксперты не затягивали – даже если они начнут ныть о «контаминации места преступления» и грозить тебе Мельсингом. Сейчас самое главное – быстрота, а не улики. Ты уяснил? Едва ли мне надо тебе объяснять, что это – важнейшее дело за всю твою карьеру. Если нужно будет принимать какие-то решения, принимай их и делай это быстро. Я обещаю, что поддержу тебя потом в любом случае. Понятно?

– Да.

– Сегодня утром Арне посадил на коммутатор нескольких надежных людей – разрешаю тебе взять их всех. – О’кей.

– Если Полина еще жива, важнейший фактор для нас – время.

– Если жертв похищения не находят в течение суток, существует большая вероятность того, что…

– Да, да, да – так что давай двигай скорее.

Когда Поуль Троульсен торопливо покинул кабинет, Конрад Симонсен обернулся к Арне Педерсену.

– Арне, ты отправишься домой, однако сначала тебе надо будет кое с кем переговорить.

– С психологом? Как же мне это надоело! Зачем мне…

– С коллегой, а может, и с медсестрой. У меня больше нет времени на то, чтобы с тобой общаться. Пошли.

Арне Педерсен покорно поднялся и безвольно побрел к дверям. По щекам его катились слезы, которые он даже не пытался вытирать.

– Симон, ты можешь мне обещать, что разыщешь ее?

– Поверь, я это сделаю. Я обязательно ее найду.

– Точно? Клянешься? Совершенно точно?

– Совершенно точно. Можешь даже не сомневаться.