Всё может только любовь!

Вследствие этого патриархальное общество иерархично; на смену равенству между братьями приходит соперничество и взаимная борьба. В индийской, египетской или греческой культурах, в иудео-христианской или исламской религиях, везде нам предстаёт патриархальный мир, с его мужскими божествами, над которыми господствует один верховный БОГ чтобы, или где все Боги устранены за исключением Единственного, этого БОГА. Однако поскольку желание материнской любви нельзя искоренить из человеческого сердца, неудивительно, что образ любящей матери никогда не был полностью исключён из пантеона. В иудейской религии материнский аспект БОГА вновь вводится, в частности, в различных течениях мистицизма. В католической религии символом Матери служит Церковь и Дева-Богородица. Даже протестантизмом образ Матери не был полностью искоренён, хотя она и остаётся скрытой. Лютер установил в качестве своего основного принципа, то, что никакими делами человек не может добиться любви БОГА. Любовь БОГА – это Милость, и религиозная установка состоит в том, чтобы верить в эту милость и пребывать слабым и беспомощным; никакие благие дела не могут повлиять на БОГА – или заставить БОГА любить нас, как постулирует католическая доктрина. Мы можем признать, что католическая доктрина добрых дел является частью патриархальной картины: я могу добиться любви отца послушанием и исполнением его приказаний. Лютеранская же доктрина, вопреки своему декларируемому патриархальному характеру, несёт в себе скрытый матриархальный элемент. Материнской любви невозможно добиться: она или есть, или нет; всё, что я могу, это верить (как говорит Псалмопевец: «Ты вложил в меня упование у грудей матери моей») и превратиться в беспомощное, бессильное дитя. Но особенность веры Лютера состоит в том, что образ матери исключён из декларируемой картины и заменён образом отца; вместо уверенности, даваемой материнской любовью, её главной чертой становится напряжённое сомнение, надежда и упование на безусловную любовь отца.

Я должен был рассмотреть различие между матриархальными и патриархальными элементами в религии, чтобы показать, что характер Любви к БОГУ зависит от соответствующей доли матриархальных и патриархальных аспектов религии. Патриархальный аспект заставляет меня любить БОГА как отца; я признаю, что он справедлив и суров, что он карает и награждает, и что ОН, в конечном счёте, ИЗБЕРЕТ меня как своего возлюбленного сына, как БОГ избрал Авраама-Израиля, как Исаак избрал Иакова, как БОГ избирает свой избранный народ. В матриархальном аспекте религии я люблю БОГА как всеприемлещую мать, я верю в её любовь, в то, что пусть даже я беден и бессилен, пусть даже я согрешил, она будет любить меня, она не предпочтёт мне никого другого из её детей; что бы ни случилось со мной, она убережёт меня, спасёт меня, простит меня. Нет нужды говорить, что моя любовь к БОГУ и любовь БОГА ко мне нераздельны. Если БОГ – это Отец, ОН любит меня как сына, а я люблю его как Отца. Если БОГ – Мать, Её и моя любовь определяется этим.

Различие между материнским и отцовским аспектами Любви к БОГУ является, однако, только одним фактором, определяющим природу этой Любви; другой фактор – это уровень зрелости, достигнутой индивидом, и в его понятия о БОГЕ и в его Любви к БОГУ.

С тех пор, как эволюция рода человеческого изменила структуру общества, а также религии, с матерински-центрированной на отцовски-центрированную, мы можем проследить развитие созревания любви главным образом в развитии патриархальной религии.