Всё сначала!

Болезнь близкого человека не каждый может перенести. Не потому что люди плохие, чаще оказываются не готовыми психологически. А рядом со мной таких людей не было. Меня навещали, ухаживали, помогали деньгами и лекарствами. Когда требовалась кровь, а у меня редкая группа – находили доноров и сдавали сами. Благодаря их стараниям я шла на поправку. А как они меня морально поддерживали! Я знаю, многие, узнав о своем диагнозе, замыкаются, пытаются пережить трагедию в одиночку. Это не выход! Я тоже раньше самонадеянно считала: со всем могу справиться одна. На самом деле – ни черта подобного! Теперь убеждена, что ни одну серьезную ситуацию не преодолела бы без участия друзей. И львиная доля успеха моего выздоровления лежит на плечах этих людей. Думала только об одном: я обязана выжить, прийти в норму. Это мой долг перед теми, кто не оставил меня наедине с бедой, вложил в мое выздоровление столько сил!

И, безусловно, ключевая роль в истории моих «хождений по мукам» принадлежит Диане Арбениной. Таких людей больше нет! Она невероятный друг, умеющий поддержать, как никто другой. За это ей низкий поклон и Спасибо. Если бы не ее жизнеутверждающий тонус и чувство юмора, если бы ее не было рядом, я вообще не уверена в успехе всего мероприятия. Именно Диана в буквальном смысле выходила меня. Она дежурила у моей постели ночами, утром уходила на работу в строительную бригаду. Хваталась за любую халтуру, ведь надо было зарабатывать деньги на лекарства и еду. А по вечерам неизменно прибегала в больницу и сидела со мной до поздней ночи, иногда оставалась ночевать в палате. В память врезался один момент: я пластом лежу в постели, а Динка, устроившись в ногах, читает мне книгу Виктора Пелевина «Жизнь насекомых». Ее чтение лучше любой таблетки отвлекало от плохих мыслей и болезненных ощущений.

В больнице все считали Диану моей сестрой, ведь перед первой операцией я сказала, что она – единственная моя родственница. Все, что случилось в больнице, думаю, для нее тоже было шоком, как и для меня. Натерпелась она не меньше моего…

что проще? – вопрос,
мне его не постигнуть,
самой умереть
или видеть, как гибнут?

Ведь стоял вопрос о жизни и смерти.

Это оказалось колоссальным опытом для нас обеих.

***

Ничего не осталось,

Только усталость…
Да и та —
Не та.
«Счастлива?» —
Твоя правота.
Печальна? —
Моя пустота.
Разрыв в углу рта
И губ суета —
Маята, простота…
Печальна? —
Моя пустота.
Разрыв в углу рта
И губ суета —
Маята, простота…

Когда вернулась домой, весила 43 килограмма. Сил не было совершенно! Стоять могла не более десяти минут. Помню, как впервые взяла в руки скрипку. Этот изящный легкий инструмент показался мне многотонным сооружением. Кое-как я взгромоздила ее на плечо. А пошевелить смычком уже не смогла.

Начались «прекрасные» будни, продлившиеся долгие восемь лет. Пришлось научиться ходить к врачам. Я стала пациентом отделения стомированных больных Городского клинического онкодиспансера. Там мне очень помогли с адаптацией: обучили пользоваться специальными приспособлениями, ухаживать за собой, да и просто полноценно жить с искусственной выводящей системой. С благодарностью вспоминаю Аршанского Рафаэла Николаевича – заведующего отделением стомированных больных.

А уже три месяца спустя я отправилась на гастроли. Приходилось жестко себя контролировать: неаккуратное движение – и все «хозяйство» могло слететь. В состоянии хронического стресса только и думала: как бы чего не отклеилось, не отвалилось, не обнаружилось, не засорилось. И так в течение восьми лет. В подобных случаях некоторые люди не выходят из дома, а я ездила по стране, давала концерты. И никто ничего не замечал. О том, что со мной что-то не так, знала Динка и несколько самых близких друзей.

Гастроли стали для меня настоящим испытанием на прочность. Это ведь такой уклад жизни, когда спишь, ешь, умываешься и делаешь все остальное не по своей необходимости, а когда случится возможность. Конечно, было непросто, особенно в вопросах гигиены: отсутствие горячей воды в некоторых гостиницах, устаревшие поезда и туравтобусы без биотуалетов… К тому же приходилось придерживаться обязательной диеты, что в разъездах тоже хлопотно. Ограничения были во всем, даже в общении. Старалась меньше появляться на людях. В баню, бассейн, спортзал, на пляж – путь мне был заказан, да и вообще, не особо-то разгуляешься с таким «сюрпризом» на животе. Но больше всего меня тяготили фотосессии, для которых надо было облачаться в облегающие наряды.