Всё та же я

— Ну, в моем списке ее тоже не было. — Я проложила к хозяйской спальне дорожку из собачьих лакомств и, не обращая внимания на протестующий лай, закрыла там мопса. — Но мне нравится.

— Итак, как поживаешь?

— Теперь уже намного лучше! — ответила я, направившись на кухню.

Мне хотелось показать Джошу, что я больше не та полупьяная безработная голодранка, с которой он встречался на прошлой неделе, поэтому я надела черное платье в стиле Шанель с белым воротничком и белыми манжетами, изумрудные туфли Мэри Джейн[13] из искусственной крокодиловой кожи и тщательно уложила волосы гладким каре.

— Ну, ты действительно очаровательно выглядишь. — Поставив бутылку и пакет на столешницу, Джош подошел поближе, так чтобы я видела его лицо. — И ты уже вовсе не похожа на бездомную. Что тебя, несомненно, очень красит.

— В любом случае все это временно.

— Значит, ты все-таки надолго не задержишься?

— Кто знает?

Теперь он придвинулся ко мне почти вплотную. И на меня внезапно нахлынуло чувственное воспоминание о том, как буквально неделю назад я зарывалась лицом ему в шею.

— Луиза Кларк, ты покраснела.

— Потому что ты подошел слишком близко.

— Да неужели? — Джош понизил голос и выразительно поднял брови, затем приблизился еще на шаг и уперся руками в столешницу, зажав мои бедра.

— Совершенно точно, — закашлявшись, ответила я.

И в этот самый момент Джош поцеловал меня, а я закрыла глаза, чтобы вобрать в себя мятный вкус мужских губ, тяжесть чужого тела, прикосновение чужих рук. У меня невольно возник вопрос: если бы с Уиллом не случилось того страшного несчастья, его поцелуи были бы похожи на эти? А потом я вдруг вспомнила, что мне больше не суждено целовать Сэма. И я подумала: наверное, неправильно вспоминать о поцелуях других мужчин в тот самый момент, когда меня целует почти идеальный поклонник. Когда я слегка отстранилась, Джош остановился и удивленно заглянул мне в глаза.

— Извини, — сказала я. — Просто еще слишком рано. Ты мне действительно нравишься, но…

— Ты только что порвала со своим бывшим…

— С Сэмом.

— Который, по-моему, форменный идиот. И явно тебя недостоин.

— Джош… — (Он прижался лбом к моему лбу, продолжая держать меня за руку; впрочем, я и не пыталась вырваться.) — Сейчас все так запуталось. Извини.

Джош на секунду прикрыл глаза.

— Обещаешь, что скажешь мне, если я зря трачу свое время? — спросил он.

— Ты не зря тратишь свое время. Но я рассталась с Сэмом всего две недели назад.

— За эти две недели много чего произошло.

— Кто знает, что с нами будет еще через две недели?

— Ты сказала «с нами».

— Полагаю, что так.

Джош кивнул, вполне довольный ответом.

— А знаешь, Луиза Кларк, — произнес он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. — Я чувствую, у нас все получится. А я никогда не ошибаюсь в подобных вещах.

И, не дожидаясь ответа, Джош отпустил мою руку и подошел к буфету за тарелками. Когда он повернулся ко мне, его улыбка была по-прежнему сияющей.

— Ну как, тогда давай поедим?

В тот вечер я много узнала о Джоше. Родился он в Бостоне, и его занимавшийся бизнесом отец, наполовину ирландец, прервал бейсбольную карьеру сына, считая, что этот вид спорта не обеспечит устойчивого дохода. Мать Джоша работала прокурором — весьма нетипичное занятие для женщин ее круга. Она не оставила работу, даже когда Джош был совсем маленьким, а теперь оба родителя вышли на пенсию и постоянно находились вдвоем дома, что довело обоих до белого каления.

— Понимаешь, у нас семья людей дела. Поэтому папа уже согласился на какую-то руководящую должность в своем гольф-клубе, а мама начала учить детей в местной средней школе. Короче, они готовы заниматься чем угодно, лишь бы не сидеть дома, глядя друг на друга.

У Джоша были еще два старших брата: один руководил дилерским центром компании «Мерседес» в окрестностях Уэймута, Массачусетс, а другой работал бухгалтером, как моя сестра. Все члены семьи были очень близки между собой, причем все они отличались сильным соревновательным духом. В детстве Джош ненавидел братьев, испытывая бессильную злобу младшего ребенка в семье, угнетаемого старшими братьями, но, когда те уехали из дому, с удивлением обнаружил, что тоскует по ним, как по ампутированной конечности.

— Мама объясняет это тем, что мне стало не на кого равняться.

Оба брата уже успели благополучно жениться, и у них теперь по двое детей. Вся семья собирается вместе на каникулы, каждое лето они снимают один и тот же дом в Нантакете. В подростковом возрасте Джош ненавидел туда ездить, но теперь с удовольствием предвкушает эту неделю отдыха с семьей.

— Там так здорово! И детишки, и совместные тусовки, и лодка… Ты обязательно должна поехать со мной, — заявил Джош, налегая на китайские пирожки со свининой.

Джош говорил очень уверенно, как человек, привыкший к тому, чтобы все всегда шло по его плану.

— Значит, ты приглашаешь меня на семейное сборище? А мне почему-то казалось, будто мужчины в Нью-Йорке избегают серьезных отношений, предпочитая необременительные связи.

— Ну да. Но я с этим уже завязал. К тому же я не из Нью-Йорка.