Всюду бегут дороги...(СИ)

— Что вы от меня опять скрываете? — Герберт топнул ногой. — Я не ребенок! Немедленно говорите, что будет через неделю!

Возле кресла Игрейны возник Лир и тут же отскочил в сторону, когда она попыталась его схватить.

— Я тебе сейчас рога обломаю! Алан сильно возмущался?

— Не особо. Ему же скоро в Эринию ехать, а я намекнул, что ворота давно пора закрыть на профилактический ремонт.

— Да демоны с ним, с Аланом! — Герберт поймал Лира. — Рассказывай. Что изменится через неделю?

— Я умру.

— Что?!

— Ты выбирай слова! — прикрикнула Игрейна. — Нашелся умирающий!

— Мое тело умрет, — поправился Лир. — Я не знал, что так будет, Герберт.

— Можно подумать, ты вел бы себя по другому, если бы знал! — фыркнула Игрейна.

Лир вздохнул и поддержал сползающего по стене Герберта.

— Наверное, нет.

— Постойте! — Герберт на манер Игрейны сжал виски. — Можно вырастить новое тело! У меня остались все записи.

— А потом еще одно, и еще, — покивала Игрейна. — Пока источник не иссякнет.

— И что ты предлагаешь?

— Оставить всё, как есть.

— Нет! — Герберт вцепился в Лира. — Я не хочу с тобой расставаться! Придумай что-нибудь!

— Уже придумал, — Лир покосился на Игрейну. — Мы сможем быть вместе, Герберт, но только если я тебя превращу.

— В кого?

— В плющ. Ты будешь вечно обнимать меня, а я тебя — согревать.

Герберт шарахнулся от него.

— Но это же… Как же я… Н-нет, должен быть другой выход!

— Если он и есть, я не могу его найти — Лир умоляюще сложил ладони. — Пожалуйста, Герберт, не отказывайся сразу. Подумай. У нас еще целых семь дней.

— Зачем ты мне сказал! — простонал Герберт. — За семь дней я с ума сойду!

— Не сойдешь, — жестко сказала Игрейна. — Ты не ребенок, верно? А взрослые умеют принимать решения. Так решай — взвешенно и обдуманно. А ты, Лир, не смей его уговаривать!

Лир сощурился, упрямо поджал губы, но ничего не сказал и исчез.

— Что мне делать? — Герберт подполз к Игрейне и уткнулся в ее колени. — Я люблю его… И тебя люблю! И весь этот мир! Ну скажи, что мне делать?

— Нет, — она погладила его по голове, — не скажу. Потому что я тоже люблю тебя, и Лира люблю, и весь этот мир.

***

— Он мог сгореть!

— Мы все могли сгореть! А после шторма трактир битком был набит!

— Это не оправдание!

— Ну, знаешь!

Эвин разлепил склеившиеся ресницы.

— Папа?

— Очнулся! — Джарет сгреб его в охапку. — Я тебе уши оборву! Чтобы не смел больше ни во что ввязываться!

— Ага, — Эвин был согласен на всё. От отца пахло дымом и чем-то горьким. Но он был целым и невредимым. — А я долго здесь валяюсь?

— Неделю по среднему времени, — ответил хозяин трактира — тот самый высокий эльф.

Так вот почему всё тело затекло! Эвин посмотрел на скошенный потолок, обшитый мореными досками. Должно быть, его отнесли в мансарду. А постель мягкая, только лежать уже не хочется.

— Как ты себя чувствуешь? — Джарет всмотрелся в его глаза.

— Нормально, — Эвин потер заурчавший живот. — Я бы поел чего-нибудь.

— Вот и отлично, — хозяин подмигнул ему. — Сейчас скажу, чтобы вам принесли побольше еды.

— И молоко! — потребовал Джарет. — Лучше козье, если есть.

— У нас всё есть, даже…

Раздался слабый писк. Джарет выпустил сына и наклонился. Эвин увидел стоящую у кровати высокую корзину с лямками из грубой веревки. Хозяин трактира с интересом заглянул в нее, потом посмотрел на Джарета.

— Твой?

— Мой, — Джарет вынул из корзины пищащий сверток из больших коричневых листьев. — Не по крови, но по праву.

— Понятно, — эльф понаблюдал, как Джарет разворачивает листья. — Только зря ты его взял.

— Почему?

— Думаешь, ты первый? Их уже пытались спасать. И взрослых забирали, и детей. Ни один не выжил.

— А кто это? — Эвин с интересом смотрел на копошащееся среди листьев крошечное сморщенное существо с огромными глазами на треугольном личике.

— Эльф, — вздохнул хозяин. — По крайней мере, когда-то они были эльфами. Вроде нас. Уж не знаю, что они у себя натворили, но их мир восстановится нескоро. Если вообще восстановится. А те, кого пытались переселить, умирали через несколько дней. Дети держались чуть дольше.

— Вот как… — Джарет ногой отодвинул от себя корзину. — Сожги это. И я прошу у тебя разрешения на колдовство, Эрлин.

Хозяин перевел взгляд с ребенка на Эвина. Потом на Джарета.

— После шторма вокруг слишком много дикой магии, а ее в этом секторе и без того избыток, Мне придется усилить защиту. Это будет тебе дорого стоить.

— Хватит? — Джарет жестом фокусника достал из внутреннего кармана куртки бусину. Покрутил в пальцах.

— Можно? — Эрлин протянул руку. — Хм-м… Пожалуй. Колдовать здесь будешь?

— Да.

Эрлин кивнул, подхватил корзину и вышел из комнаты.

— Это Алиас, да? — прошептал Эвин, кончиком пальца трогая шершавую, как шелуха, кожу ребенка. — И ты хочешь превратить его в гоблина? Думаешь, он тогда выживет?

— Конечно. У меня и не такие заморыши выживали. Но сначала его нужно доставить в Лабиринт. Мне придется замедлить для него время.

Джарет поднял руки. Между его ладонями начал рождаться кристалл. Эвин затаил дыхание, когда прозрачная сфера обтекла ребенка и сжалась до размеров яблока. Джарет отвернулся, вытирая пот со лба.