Всюду бегут дороги...(СИ)

— Это уже в прошлом, — Герберт вытряхнул из бутылки последние капли. — И уж если мне пришлось завязать, то и ему хватит наживаться! А Игрейна вообще смотрит на Ирис, как на шпионку Селара. Так что о бессрочном проживании в нашем королевстве в любом случае речи не шло, но лучше было решить дело тихо-мирно.

— Ясно. Ну спасибо вам, — Эрк склонила голову набок, всматриваясь ему в лицо. — А у тебя как с личной жизнью? Это что за эльфик третий день мелькает у твоего дома?

— А, ерунда, — Герберт устало прикрыл глаза. — Поставщик двора Ардена беспокоится, что я перестал брать заказы на парфюмерию.

— Это из-за твоего проекта с гомункулосом? Как он продвигается, кстати?

Герберт неопределенно повертел рукой в воздухе.

— Беспокойно. Даже спать некогда.

— Намек поняла, — Эрк посмотрела за окно на расползающийся по небу закат и встала из-за стола.

— Погоди, — Герберт придержал ее за рукав. — Будь осторожна. Ирис — та еще стерва.

— Я всегда осторожна, — она посмотрела на него совершенно трезвым взглядом. — Но я ценю твою заботу, Берти.

Герберт отвернулся, прикусив губу.

— Недолго осталось, — сказала Эрк. — Всего-то восемь месяцев.

— И один день. А ты останешься… потом?

Она подняла бровь.

— Да зачем вам здесь некромант? Тем более, если Джарет вернется. Алиаса я ему всё равно не заменю. А ты бы хотел, чтобы я осталась?

— Да, — Герберт сам удивился своей уверенности. Четыре месяца назад он вздрагивал от каждого взгляда Эрк. Он и сейчас ее побаивался, но у него больше не было друзей — вот таких, чтобы посидеть вечерком, мешая легкомысленную болтовню и действительно важные вопросы. Как с Корвином — когда-то… Игрейна не в счет, таким близким больше никто не станет, но она сейчас всё время занята.

— Посмотрим, как дела пойдут, — Эрк хлопнула его по плечу. — Выше нос, красавчик. И постарайся высыпаться хотя бы через сутки, а то выглядишь, как умертвие.

Герберт скорбно глянул на себя в зеркало. Изображение слегка двоилось. Древнее эльфийское вино — это вам не шуточки, и лучшее, что можно сейчас сделать — это завалиться спать. Однако эксперимент вошел в завершающую стадию, а значит Улли сегодня наверняка откажется дежурить.

Герберт запер за Эрк входную дверь и вошел в лабораторию. Против ожидания, Улли сидел возле колбы, почти прижав нос к стеклу, и что-то негромко напевал без слов. Судя по тону — колыбельную. Услышав Герберта, он замолчал и прижал палец к губам.

— Т-с-с! Он спит.

— Вылупился? — Герберт отодвинул гоблина вместе с табуреткой и наклонился над колбой. Среди кожистых кусочков лопнувшего кокона свернулось крохотное существо, напоминающее новорожденного ребенка, и тихо чмокало, посасывая пальчик. Никакой слизи, перламутровая кожа чистая и только чуть влажная.

Герберт повернул колбу, придирчиво изучая гомункулуса. Нет, на человеческого новорожденного он похож только на первый взгляд. Среди слипшихся темных кудряшек виднеются бугорки рожек, и с ногами что-то странное…

— У него копытца, — шепотом подсказал Улли, — Широкие и раздвоенные, как у фууки. Я в лупу разглядел.

— У него? — Герберт поднял колбу, но рассмотреть зародыш снизу мешали куски кокона.

— Ага, — уверенно ответил Улли. — Мальчик. Мы его себе оставим?

Герберт диковато глянул на него.

— Нет. Сбегай на ферму Барди за кровью.

— На ночь-то глядя?!

— Будут возмущаться, предложи двойную цену.

Улли неохотно взялся за ручку двери, оглянулся на колбу, тяжело вздохнул и вышел. Герберт несколько секунд постоял, усмиряя нервную дрожь и прислушиваясь к едва слышному сопению гомункулуса. Что, если просто разбить колбу? Стекло острое, один осколок легко обрежет эту псевдожизнь… Нет, это не решение проблемы. Неизвестно, что еще придумает в таком случае Лабиринт. Пусть лучше тратит время, выращивая тело из крохотного гомункула. К тому же, как он сказал? Третий раз за всё платит?

Герберт взял с полки кусок холстины, завернул колбу и через окно выбрался из дома. На этот раз при его приближении к Лабиринту в стене заранее открылась небольшая калитка. Герберт нагнулся, пролезая в знакомую башню без крыши.

«Судя по твоему настроению, эксперимент наконец-то увенчался успехом?» — с радостной надеждой спросил Лабиринт.

— Возможно, — Герберт поставил колбу на камень и снял холстину. — Не знаю, устроит ли тебя такой результат, но лучше уж точно не получится.

В трещинах стен зашуршала высохшая трава, ветер теплой волной пригладил волосы Герберта.

«Меня устраивает».

Колба замерцала и исчезла.

— Значит, ты освободишь меня? — Герберт вытянул перед собой руки.

«Я помню свои обещания. Приложи ладони к стене».

Герберт опасливо зажмурился, но ощущения оказались приятными — словно ладони омыла прохладная вода. Ощущение опьянения усилилось.

«А теперь, что касается оплаты…»

— Мне не нужно золото! — торопливо воскликнул Гебрерт. — Окажи мне услугу.

«И что же ты хочешь?»

— Поклянись, что отныне мой дом будет моей крепостью. Что ты никаким образом не станешь следить за тем, что происходит внутри!