Вспомни меня. Книга 1

Это его умение оказалось одним из лучших решений для волос – он действительно сплёл их двумя рядами вдоль головы так, что причёска держалась у меня несколько дней. Потом и другие девчонки просили его о том же, но он ни к кому не прикоснулся. Думаю, ждал, когда же Рыжая придёт к нему с этой просьбой, но она так и не пришла. Она постриглась.

Глава 25. Ценности

Мне неприятно это признавать, но я тоже всё время чего-то жду.

Он не замечает меня. Из всех возможных поводов для общения вожака и простой смертной был лишь факт возвращения бутылки. Он принёс её, протянул и сказал:

– Спасибо.

Мне не хотелось говорить ему «пожалуйста». Я отдала свою бутылку и была привязана к ручью семнадцать дней, пока его не было. А он нашёл нормальную еду и всю её отдал Цыпе. Не знаю, делилась ли она с другими, для меня, конечно, в той сумке ничего не нашлось.

Парни наловили рыбы накануне, девочки запекали её на костре, и, как обычно, оставили порцию для Альфы, потому что, как я уже говорила, все его ждали.

Но почему именно руки Цыпы несут ему эту рыбу?

Позже они сидят на пляже около часа и говорят. Но никто не смог бы услышать, о чём – слишком далеко и слишком… уединённо.

– Что такое муж и жена? – спрашиваю я у Леннона в палатке, когда начинают опускаться сумерки.

Прежде чем ответить, он по своему обыкновению, пару секунд молча смотрит на меня. Меня эта его манера начинает уже бесить – он словно каждый раз даёт мне время подумать самой, но чёрт возьми, думать я умею! Без надобности вопросы не задаю.

– Сложный вопрос, – вдруг заявляет.

– Ты тоже не помнишь! Так и скажи.

– Помню. Но так сразу и не ответишь.

– Представь, что все мы – это и есть наш мир, – заглядывает к нам Рыжая.

Потом протискивается и усаживается рядом. Протягивает мне яблоко:

– Вот, Альфа где-то яблоню нашёл. Там, возле той землянки, был огород или что-то вроде того. Так вот, возвращаясь к твоему вопросу: кроме нас больше никого нет и никогда не будет. В таком случае, каждая из нас должна выбрать себе парня и прожить с ним в одной хижине до конца дней. У многих появятся дети, но не у всех. Те, у кого их не будет, станут страдать и завидовать тем, у кого они есть, но никогда не оставят друг друга в поисках лучшей доли. Кто-то прежде времени заболеет, лишится сил, но второй не бросит его, а будет заботиться до самого конца. Это означает быть мужем и женой.

– А почему те, у кого не будет детей, станут завидовать тем, у кого они будут?

– Мужчины, потому что их гены умрут вместе с ними, а женщины… женщины просто рождаются со встроенный одержимостью младенцами.

Леннон не впервые так на неё смотрит – словно только что увидел. Вечно у него особая реакция на её откровения.

– А ты? В тебя встроена эта одержимость? – как-то с придыханием уточняет у неё.

– В меня? – повторяет за ним Рыжая и запрокидывает голову чтобы деланно похохотать. Но у неё очень плохо это выходит. – Я исключение.

Мне бы очень хотелось понаблюдать за реакцией Леннона на эти слова, но наше сумеречное три вдруг посещает четвёртый персонаж.

– Эл! Эл, можно тебя на пару слов?

Я вылезаю из палатки с неохотой не только потому что согрелась внутри, а снаружи уже прохладно, но и потому что незваный гость – Цыпа.

– Альфа ногу поранил, вот тут, – показывает на внутреннюю часть своего бедра на пару сантиметров ниже паха. – Я думаю, у него инфекция. Там всё красное и опухло.

– И что?

– Я знаю, у тебя есть лекарства.

– И?

– Дай мне их.

– Нет. Если он поранился, пусть сам придёт и возьмёт, что нужно.

– Он не придёт, ты же знаешь. Когда я заметила у него эту рану, мне аж дурно стало, а он говорит – царапина.

Заметила? Серьёзно? Он что, при ней раздевается вот так, до трусов?

– Хорошо. Сейчас найду мазь с антибиотиком, – обещаю ей, но не обещаю отдать её.

Мой план – отнести ему тюбик с мазью самостоятельно. Он ведь говорил никому не отдавать лекарства.

Но стоит мне вылезти из палатки с мазью в руке и сделать шаг, как она встаёт поперёк пути:

– Давай, я отнесу.

– Я сама, – завожу руку за спину, потому что Цыпа едва ли не вырывает у меня тюбик.

– Эл…

Она опускает руку и делает шаг назад.

– Он не хочет тебя видеть.

– Неправда.

– Правда. Поэтому и от мази отказался. Сказал: «Не трогай её, она занята».

– Занята чем? – не понимаю я.

Цыпа многозначительно кивает на палатку. И только тут до меня доходит.

– Ничем таким мы не занимались! – тут же вспыхиваю.

Цыпа пожимает плечами, вынимая мазь из моей руки.

– Занимались – не занимались… мне-то что? Мне всё равно, поверь. Это Альфа сказал, что не хочет тебя видеть. А мне главное – помочь ему. Рана и впрямь нехорошая, если бы ты увидела, сама бы это поняла.

Глава 26. Идиллия

Daughter – Burn It Down

Следующим утром он бреется, всё-таки закрепив зеркальце на выступе в камне. Цыпа стоит рядом, прижавшись щекой к тому же валуну, и с блаженной улыбкой вглядывается в его худое лицо.