Встречи и прощания. Воспоминания о Василии Аксенове, Белле Ахмадулиной, Владимире Войновиче…

Вечером 1 октября в Казань выехала весьма представительная делегация друзей Василия Аксенова во главе с ним самим. Я уже писал об этом в предыдущей главе настоящих воспоминаний, поэтому здесь остановлюсь только на том, что было пропущено тогда, – на присутствии Анны. Мы ехали в вагоне-люкс с двухместными купе. Василий ехал с Анной, их купе располагалось в конце вагона. В первом купе ехал я, моим соседом оказался симпатичный Анатолий Гладилин. Вскоре после проверки билетов дверь нашего с Гладилиным купе раздвинулась – это были Василий с Анной.

– Пошли в ресторан! – скомандовал Вася.

И мы с Анатолием последовали за ними.

За столик Василий сел рядом с Анной, мы с Гладилиным заняли сиденье напротив. Пили коньяк под железнодорожную закуску, которая оказалась вполне пристойной. Постепенно подтянулись все остальные. За столиком сзади сидели Белла Ахмадулина с Борисом Мессерером. Они часто вовлекались в нашу беседу. Анна вела себя совершенно непринужденно, все уже привыкли видеть ее рядом с Василием.

Дни фестиваля были насыщены событиями и встречами. Анна везде сопровождала виновника торжеств. Только на аудиенцию к президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву Василий отправился без нее.

По вечерам Василия и Анну приглашал на ужин мэр Казани Ильсур Метшин, и они исчезали из поля зрения. Надо отдать должное и Анне, и организаторам фестиваля: она ни разу не попала ни в объектив фотоаппарата, ни в кинокамеру, не дав повода для скандальных публикаций в прессе, которые появляются в подобных случаях. А съемок было много!

Лишь на одной фотографии, сделанной в момент отъезда на перроне вокзала, Анну можно узнать где-то с краю в общей массе участников.

Когда возвращались в Москву, Василий выглядел очень уставшим. Я никогда прежде не видел его в такой плохой форме. Он почти не выходил из купе, ни с кем не общался. Только Анна иногда появлялась у кого-нибудь, а потом озабоченно убегала.

23 сентября было уже упомянутое выступление Василия на «Эхе Москвы», его возила туда дочь Анны на своей машине, и Анна, конечно, его сопровождала. Дочь Анны доставляла теперь Василия в аэропорт и встречала при прилете. Раньше это всегда делал его сын Алексей…

Алексей потом рассказывал мне с усмешкой, что однажды Анна в его присутствии обратилась к нему и к Василию с невинной просьбой:

– Купите мне маленькую машинку, и я смогу везде возить Васечку…

На «Эхе» Анна рассказала Майе Пешковой, якобы Василий пишет совместно с ней книгу под названием «47 + 74», цифры в котором означали ее и его возраст в момент возникновения романа между ними. Но на самом деле в начале 2007 года ей было 49: она всегда убавляла свой возраст на 2 года, убавила и здесь, не сделав исключения даже для Василия.

Той же осенью я был вместе с Василием и Анной на открытии нового магазина «Букбери» на Тверской-Ямской. Вася предлагал мне ехать вместе от него, но я не успевал по времени. Сам он сильно опаздывал – на Тверской, как обычно, было затруднено движение.

Анна тоже опоздала, и, когда мы все втроем встретились, она призналась Василию, что плакала по дороге в магазин, видя, что опаздывает. Посещение «Букбери» было ее идеей – хозяин магазина принадлежал к кругу ее знакомых. И это она предложила пригласить Аксенова на открытие, чтобы он сказал несколько слов, за гонорар, конечно. Сумму гонорара не буду называть, но она мне известна, потому что я вел необходимые переговоры, получал деньги и чувствовал себя при этом не очень комфортно. Анна внушила Василию мысль, что он, с его именем, не должен выступать бесплатно. А может быть, это была идея самого Василия. Я слышал, как он предлагал и Михаилу Веллеру, тоже присутствовавшему на том вечере, руководствоваться тем же принципом.

После вечера Василий позвал меня с ними в машину. По дороге домой возникла идея заехать куда-нибудь поужинать втроем. Так мы оказались в ресторанчике «Братья Люмьер» в конце Подсосенского переулка. За ужином выпили по бокалу красного бордо, и Василий поехал дальше, на Котельническую набережную.

А мы с Анной, как соседи, пошли домой. Анна была неразговорчива и через минуту-две предложила мне идти вперед одному, а сама побрела сзади медленным шагом. Что это означало, я не понял. Возможно, ей хотелось сохранить очарование, оставшееся после встречи с Василием, вновь и вновь переживать ее от начала до конца, а я с посторонними разговорами мог разрушить это настроение. Но, откровенно говоря, я и сам был рад, что нам не придется общаться наедине.

Новый 2008 год Аксеновы встречали дома. Ничто не предвещало каких-либо неожиданных событий.

Правда, Анатолий Гладилин рассказал мне спустя годы, якобы Василий осенью усиленно искал дачу в районе Рублевки, чтобы поселиться там с Анной. Уверен, эту информацию он почерпнул от Анны, а не от Василия. Не могу представить, чтобы Вася мог вынашивать такой жестокий по отношению к «Маяте» план, зная, что она так и не оправилась от психологического удара, нанесенного смертью внука.