Встречи и знакомства

– Петька, разбойник, чего ты так опоздал? – дергая Марью Васильевну за руку, прокричал над ее ухом адъютант Козлов.

– Петька! Пойдем шампанское пить! – дергает его с другой стороны молодой Голицын.

Марья Васильевна молча отмахивалась и продолжала свою инквизиторскую инспекцию, в то время как Бегичев в поэтическом уголке одной из маленьких зал тихо ворковал с Никулиной…

Между тем Петра Ильича, в числе прочих, встретила комическая артистка Акимова, хорошо знавшая роскошное и дорогое домино Марьи Васильевны, которое действительно можно было узнать среди сотни маскарадных домино.

Она, наткнувшись на ворковавшую парочку, поспешила поставить Владимира Петровича в известность о сделанном ею открытии.

– Владимир Петрович!.. Ведь Марья Васильевна здесь!.. Вы не видали?.. – сказала она.

Тот встрепенулся.

– Что за вздор! С какой это стати?.. Она никогда ни в кружок, ни в собрание не ездит…

– Уж я там не знаю, а только я сама ее видела!

– Что ж она без маски, что вы ее тотчас узнали?

– Напротив, даже не в полумаске, а в настоящей большой черной бархатной маске, и я узнала ее по ее кружевному домино. Она и приехала в одно время с Чайковским!.. Ведь это он ведьмой наряжен?..

– Он… Он!.. Ах, разбойник!.. – воскликнул Бегичев. – Подождите, я его разыщу, и достанется же ему от меня!.. И ведь выдумает же! Уж именно «нескладный», как его называет моя жена.

И, отправившись под руку с Никулиной на розыски мнимого Чайковского, он в одной из зал издали увидал подлинного Чайковского, одиноко сидящего на банкетке и мерными движениями выверенного метронома обмахивающегося своим неизменным веером.

– Верно!.. Верно!.. – шепнул он своей спутнице, глазами показывая ей на роскошное кружевное домино. – Вон моя благоверная сидит в одиночестве… непременно меня выслеживала… Ах, дурак Петька! Хоть бы предупредил меня, что проделает такую глупость!..

И, стараясь проскользнуть незаметным между снующими парами и тщательно укрываясь от взоров кружевного домино, Бегичев отправился разыскивать «ведьму».

Он настигнул Марью Васильевну в ту минуту, когда она, вооружившись картами, измененным, пискливым голосом гадала кому-то.

– Вот он, разбойник!.. – воскликнул Бегичев и вместе с красавицей-испанкой с мнимо угрожающим видом подошел к жене.

Та вздрогнула и, как потом она в слезах рассказывала, побледнела под своею маской.

– Петька, злодей!.. Что это ты наделал?.. – воскликнул Бегичев, тяжело опуская руку на плечо Марьи Васильевны. – Зачем это ты старую дуру мою сюда с собой притащил?..

Марья Васильевна молчала как убитая, стараясь удержать рыдания.

– Да чего ты молчишь-то, разбойник? – не унимался Бегичев. – Что ты воды, что ли, в рот набрал?.. Я тебя толком спрашиваю, что тебе вздумалось мою супругу с собой сюда привезти?.. Это, брат, такой сюрприз, какого я тебе век не прощу!.. А еще другом считаешься!..

Никулина бесцеремонно хохотала и нет-нет да и вставляла свое словцо.

Несчастная Марья Васильевна слегка оттолкнула рукой мужа и пошла в другую сторону.

– Еще толкается, разбойник!.. – крикнул ему вслед Бегичев. – Покажись только ты ко мне завтра… Я тебе это припомню!..

Но последних слов несчастная женщина уже не слыхала…

Она, по возможности овладев собой, прошла в большой зал и, пользуясь моментом антракта, принялась всем гадать и всех интриговать с такой находчивостью и с таким остроумием, каких в Чайковском никто никогда и не подозревал.

Через четверть часа таинственная ведьма уже была окружена целым сонмом заинтригованных ею адептов.

Бегичев, вновь уединившись с пленительной испанкой, ничего не знал и не слыхал и, вероятно, совершенно забыл бы об этом инциденте, ежели бы не Н. Г. Рубинштейн, который, подойдя к нему, заметил:

– Скажите мне, что сделалось с Чайковским?.. Он в полчаса наговорил в большом зале столько всего, сколько он, вероятно, во всю жизнь свою не наболтал!.. Всем гадает… предсказывает!.. Да ведь как остроумно! Я прямо не узнаю его…

– Маскарадное наитие! – рассмеялся Бегичев.

– Нет, воля ваша, тут что-то неспроста!.. – продолжал Рубинштейн.

– Что ж, заколдовал его кто-нибудь?.. Вот прекрасный сюжет для водевиля «Заколдованная ведьма»!.. Кстати, а жену мою ты не видал? – осведомился Бегичев.

– Нет, видел, но только издали, я не подошел к ней. Она что-то сердита… Все молча сидит и веером обмахивается…

– Вот нашла занятие! Стоило за этим в маскарад приезжать!..

– Да она вовсе не за этим, а затем, чтобы за нами следить! – рассмеялась Никулина.

– Ты что же, к ней вовсе не подойдешь? – спросил Рубинштейн.

– Подойду, коли увижу, да и то для того только, чтобы уговорить ее домой вернуться. Да где она?

– Вон… Вон она идет!.. – указал Рубинштейн. – Подожди… вот опять села… веером опять обмахиваться стала!..

– Подождите меня здесь, – тихо произнес Бегичев, передавая свою даму Рубинштейну и направляясь в ту сторону, где сидел Чайковский с своим неизменным веером.

– Марья Васильевна!.. – произнес Бегичев, опускаясь на стул рядом с Чайковским. – Что это тебе вздумалось в маскарад приехать?..

Чайковский молча отмахнулся от него веером.