Встречи на полях

– Хм. – Ее взгляд слегка потухает. Клэр очень долго молчит, прежде чем ответить: – Ну, например, встреча. – Она поднимает ладонь. – Нет, встреча в кофейне – это прекрасная идея, – ободряюще говорит она, по-доброму улыбается и указывает рукой на наше окружение. – Мы с тобой встретились здесь, как и тысячи других людей, которые используют кофейни как продолжение собственной гостиной. В этой атмосфере всегда есть что-то чудесное. Но, – добавляет она после паузы, – просто… это немного избито.

Я вспоминаю слова, написанные таинственным редактором на моей рукописи: «Банальное знакомство».

– Я просто подумала, – осмеливаюсь сказать я, – что, возможно, это оригинально, ведь персонажи путают стаканчики, но потом узнают, что… – я с улыбкой пожимаю плечами, – …что на самом деле они заказали один и тот же напиток…

– Да, кажется, «Холмарк» тоже использовал такую завязку. Много-много раз.

У нее ласковая улыбка. Я знаю, что она пытается разрядить обстановку, пошутить ради меня. А я ради нее улыбаюсь, пока у меня перед глазами мелькают слова на полях моей рукописи: «Приторно и напрямую содрано со всех фильмов “Холмарка” за последние десять лет».

– Интересно, – говорю я, кивая, будто спокойно перевариваю эту информацию, а вовсе не ощущаю себя так, словно проглотила кусок стекла. – Значит, нужно подумать о сцене встречи.

– И о персонажах, – добавляет Клэр.

– О персонажах. Да, конечно. Персонажах. – Я замолкаю. – А что именно… с ними не так?

– Ну, например, Слоун.

– Сло-о-оун, – повторяю я. – Да. Слоун. Что насчет Слоун?

– От Слоун нужно избавиться.

Клэр произносит это так же легко, как если бы сказала: «Знаешь, от этой лампы нужно избавиться. Она портит обстановку гостиной».

Слоун. Эксцентричная женщина, отчаянно влюбленная в Ренальдо. Которая так или иначе неуклюже появляется в каждой сцене. Которая мастерски встроена в историю, чтобы подчеркнуть развитие и рост других персонажей. Слоун.

«И как именно, – хочу закричать я, – мне убрать важную героиню так, чтобы вся история не развалилась?»

В памяти вспыхивают слова таинственного редактора: «Эта героиня нам не нужна», – но сейчас у меня нет времени об этом думать.

– И еще одна мысль, – продолжает Клэр, и ее взгляд проясняется. – Ты не думала писать в настоящем времени?

Не думала ли я. Писать в настоящем времени.

Клэр Донован так точно повторяет слова таинственного редактора, как будто заметки на полях оставила она. Кто знает – может, это и правда была она? Может, это она прокралась в чужое издательство, пробралась в тайник, написала жестокие комментарии на страницах моей рукописи и снова улизнула? Это единственный логичный вывод.

Либо, с тошнотворным ужасом осознаю я, таинственный редактор был прав.

Все вокруг правы, и только я не вижу недостатков моего произведения.

Я десятки раз слышала это от своих авторов. Как у них замыливается глаз. Как им тяжело взглянуть на историю глазами читателя. У себя в голове я живу в Харпвуде, Индиана. Я так упорно и долго работала над этой книгой, что знаю мельчайшие детали, как написанные, так и ненаписанные.

Меня внезапно охватывает безысходность, и я чувствую, как мои плечи опускаются. Все это время я думала, что у меня что-то есть. Идея. Искра. Все это время я думала: «Я смогу! У меня все-таки душа писателя!» Но кто я такая на самом деле?

Просто девушка в кофейне, которая заблуждалась на свой счет.

– Ну, мне пора, – говорю я, вытаскиваю колени из-под столика и выдавливаю из себя смешок. – Уверена, у вас есть гораздо более важные дела, чем разговор со мной. – Я заставляю свои губы растянуться в улыбке, но мне трудно смотреть Клэр в глаза. – Но большое спасибо за все, миссис Донован. Я знаю, что я… очень незначительная… по сравнению с вами, но я все равно понимаю, каково это – когда твой почтовый ящик переполнен предложениями и идеями. Для меня большая честь, что вы посмотрели мою рукопись.

Я собираюсь встать, не отрывая взгляда от пола.

– Саванна, погоди секунду.

Я останавливаюсь.

Заставляю себя посмотреть ей в глаза. И встречаю спокойный открытый взгляд.

– У твоей истории есть потенциал, – медленно произносит она, будто надеется, что я осмыслю каждое слово и поверю ей. – Правда. Нужно просто перенести на бумагу ту версию, которую я услышала от тебя в прошлом году. Вот и все.

Я долго молчу.

Глядя в ее теплые глаза и пытаясь, как она и хотела, осознать ее слова, я чувствую, что у меня в голове появляется новая мысль. И на секунду отталкиваю сомнения, которые оглушительно хлопают своими огромными крыльями.

Это не просто какой-то человек, пытающийся польстить мне, когда мне грустно. Это Клэр Донован.

Сама Клэр Донован.