Встречи на полях

И я осознаю, что мы переходим на новый уровень. Такой, на котором прекращаем игры и смело задаем вопрос: «Что ты думаешь не о сценах, персонажах и сеттинге, а о… нас?»

Я чувствую, как заливаюсь краской, и жалею, что у Лайлы выходной и я не могу это с ней обсудить, потому что она сейчас на выступлении в честь Дня святого Валентина в баре на крыше, декорированном в духе Долли Партон.

В любом случае ее здесь нет, так что мой ответ… да.

Я готова сделать этот шаг.

Хотя я пообщалась с людьми и выяснила, что Сэм и Жизель расстались несколько месяцев назад, ситуация все равно рискованная. Еще одно принятое приглашение на свидание от него посчитают мятежом. Жизель, может, мне больше и не босс, но она по-прежнему меня пугает.

Она способна сделать что-то коварное, если захочет.

А это хуже всего.

Например, отравить мой йогурт на общей кухне.

Я просто сижу за столом, вращаю открытку в руках и думаю о том, каким образом Жизель может сделать мою жизнь неприятной или и вовсе ее разрушить, когда меня заставляет вздрогнуть стук в открытую дверь кабинета.

Я оборачиваюсь.

– Феррис, привет, – говорю я, убирая открытку в ящик и захлопывая его.

– Привет, – отвечает он, широко улыбаясь. Зайдя в кабинет, он переводит взгляд на цветы у меня на столе. – Что ж… с Днем святого Валентина.

– И тебя, – быстро отвечаю я, вставая перед букетом. Не знаю почему, но мне хочется спрятать его, чтобы не разговаривать об этом с Феррисом. Во-первых, я не хочу объяснять свою таинственную ситуацию. А во-вторых… Что «во-вторых»?

– Саванна… О. – В дверях останавливается Уилл с пачкой бумаг в руках. Он замирает и вежливо улыбается Феррису. – Привет еще раз.

– Привет. – Феррис вежливо улыбается в ответ.

Наступает многозначительная пауза, и Феррис смотрит на Уилла, а тот слегка хмурится на Ферриса. Я же стою перед букетом, который хочу скрыть без особых на то причин.

Наконец, когда становится ясно, что Уилл не собирается шевелиться, Феррис поворачивается ко мне.

– Ну что, Савви. Я просто… хотел узнать… – он быстро переводит взгляд на Уилла, – …свободна ли ты в обед?

– Ой, – удивленно произношу я. – Я думала, ты сегодня будешь покупать диван с Оливией.

– Да… Да, я собирался… Но ей нужно работать. И я надеялся, что ты мне поможешь.

Покупка дивана. Что ж, не лучший вариант весело провести время на День святого Валентина, но приятная замена размокшему сэндвичу с куриным салатом, который ждет меня в комнате для кофе-брейков.

Я только открываю рот, как вдруг вмешивается Уилл:

– Вообще-то, Саванна, – он с нажимом и целиком произносит мое имя, – мне нужно съездить в суд и нотариально заверить кое-какие бумаги. Я надеялся, что ты поедешь со мной. Ты ведь теперь официальный представитель народа в «Пеннингтоне».

Его щеки слегка приподнимаются в улыбке, и Феррис неуверенно переводит взгляд с меня на Уилла.

– Ах, официальный? – переспрашиваю я. – Я не знала, что это одобрили.

Я поворачиваюсь к Феррису, запоздало осознавая, что покинула свой пост перед цветами, и надеваю пальто.

– Прости, Феррис, – говорю я, хотя мне совсем не жаль. – Могу съездить с тобой в другой раз. И ты ведь знаешь Оливию. Просто выбери самый функциональный и самый серый диван – и дело в шляпе.

– Да. Конечно. – Феррис убирает руки в карманы и выглядит таким удивленным и, если честно, отвергнутым, что на секунду я задумываюсь, а не поменять ли мне свой план. Но поехать на машине с Уиллом… Обсудить с ним варианты того, как помочь компании… Это слишком хорошая возможность, чтобы от нее отказаться. Не говоря уже о том, что я могу узнать о нем что-нибудь интересное. В офисе он до сих пор остается загадкой. Он внезапно появился в нашей жизни. И так же тихо и неожиданно уезжает в таинственные командировки. Никогда ничего не рассказывает о своей личной жизни. Кто знает, что я выясню во время совместной поездки на машине?

И кое-что я узнаю́ уже спустя пять минут.

Что у него такая машина.

Я никогда специально не задумывалась, на чем он ездит, но уж точно не ожидала, что окажусь перед таким автомобилем.

Уилл открывает передо мной дверь старого красного «шевроле». Она непокорно скрипит.

– Спасибо, – говорю я, опешив не только от формальности его манер, но и от самого внедорожника. Он выглядит так, будто сделан в восьмидесятые. В правом переднем углу капота внушительная вмятина. А по бежевой обивке салона, кажется, двадцать тысяч раз кто-то ходил ногами. Но, несмотря на степень износа, внутри царит идеальная чистота: нигде не видно ни крошки, ни бумажки. Немного пахнет кедром и машинным маслом. Тут уютно, как в лесной хижине на Аляске.

Уилл закрывает за собой дверь и включает зажигание.

– Должна сказать, – произношу я под звук ожившего мотора, – я не ожидала, что ты водишь такую машину.

– Ты думала, что я скорее по «лексусам», да? – без удивления спрашивает он.

– Ну да. В конце концов, взгляни на себя. Ты же не одеваешься как дровосек.

– Моя работа не позволяет мне так одеваться. – Он улыбается, выезжает на шоссе и, помолчав, добавляет: – Это был внедорожник моего отца.

В его словах есть что-то странное. «Был». Когда-то.