Встречного ветра!

Я подбежал к упавшему дельтаплану. Трубы, киль, лонжерон — все сломано. Боба закатало в растяжки и накрыло парусом, сшитым из обыкновенной кухонной клеенки. Сквозь толпу протолкалась Лилька. Увидев ее, Боб дурашливо запел:

— Пер-ребиты, пол-ломаны крылья, дикой болью в груди все свело…

— Кровь! — ахнула Лилька.

Боб вытер со щеки кровь, снисходительно улыбнулся. Возле разбитого дельтаплана оказались Глеб, Люба и Бармин.

— Теперь я знаю не только парадную, но и оборотную сторону этих полетов, — проговорил Бармин. Он глянул на меня. — И вы хотели, чтобы за подобные случаи отвечал я?

— Этот парень не знает техники пилотирования, — сказал Глеб. — За мотоциклом он мог летать до вечера, но вышел на закритические углы атаки и потерял скорость.

Боб принялся возбужденно объяснять, что Васька где-то прочитал, что еще в прошлом веке французский моряк Де Бри летал на воздушном змее за конной повозкой, а они решили попробовать за мотоциклом. По замыслу на высоте ему следовало отвязать веревку и приземляться самостоятельно.

— В первый раз летел? — спросил Бармин.

— Конечно же, не в первый! — с бахвальством в голосе возразил Боб, но увидел мрачное лицо Глеба и осекся. — Второй, а падать, между прочим, не опасно на буксире, удар о землю получается скользящий, просто одно удовольствие!

Бармин с сомнением покачал головой. Глеб спокойно сказал, что падает всё, что тяжелее воздуха, однако в городском клубе такие падения сведутся до минимума, никто не будет допущен к полетам без знания техники пилотирования.

— А вы сами-то хоть знаете эту технику?

— Знаю. Летал в аэроклубе и летном училище. Скажу больше: у нашего аппарата передняя центровка — в общем-то серьезный конструктивный недостаток. Но, как видите, все закончилось благополучно. Я понимаю вашу осторожность, однако давайте не будем торопиться с выводами. Мы доработаем свой аппарат и покажем его вам в деле еще раз.

Бармин ушел. Боб пристыженно топтался возле своего клеенчатого дельтаплана. Он смотрел на Глеба с уважением, порывался что-то спросить, но не решался.

Мы разбирали и укладывали в чехол свой аппарат. Мальчишки старались нам помочь, заискивающе поглядывали в глаза и просили записать в секцию.

Боб и компания оттащили свой дельтаплан на сухой пригорок. Разбирать им было, в сущности, нечего. Они расстелили парус на земле, получилась треугольная голубая лужайка с нарисованными розами, в центре ее косо торчала согнутая мачта. Вокруг паруса в живописном беспорядке стояли шесть мотоциклов. Боб уныло спросил:

— Плохо наше дело, Глеб?

— А ты бы не входил в штопор, — сказал ему Глеб. — Кто гнал вас из библиотеки? Средства, на которые мы собирались строить аппараты, зарабатываются людьми, и требовалось только доказать, что они не будут пущены на ветер. Если бы вы сегодня не вылезли со своей клеенкой, мы могли бы рассчитывать на поддержку горкома. Прете напролом, словно на свете ничего нет, кроме ваших желаний!

— Какая глупая ссора, — вздыхала потом Люба. — Зачем их обижать?

— Переживут. В конце концов, пора называть вещи своими именами. Эти прыжки с горки для собственного удовольствия — дело временное.

— Я из романтического возраста вышел, да и представление о полетах у меня накрепко связано с самолетами, — говорил Бабичев с веселым сомнением. — Ценность того, что не имеешь, всегда преувеличена, со временем горячка пройдет, страсти улягутся, энтузиасты поймут: самолеты все-таки надежнее этих матерчатых аппаратов.

— До сих пор самолеты не мешали развиваться планеризму, — сказал я. — И сейчас мы говорим только о новом виде спорта, который развивает силу, смелость, решительность.

— Вы забыли о главном, — вмешалась Люба. — Секция или клуб объединит ребят. И еще… Внешность не характеристика, но почему рвутся летать и просят записать в секцию только вот такие, — она широко раскрыла глаза и растопырила пальцы, — дерзкие и всклокоченные мальчишки? Им хочется чего-то сильного, необыкновенного, чтобы дух захватывало! В Крыму собирались дельтапланеристы со всей страны и летали там, где испытывали свои первые планеры никому не известные тогда Антонов, Туполев, Ильюшин. Сергей Королев дошел от планера до космических кораблей. Может, от дельтаплана кто-то пойдет еще дальше!

Глеб неопределенно пожал плечами.

— Дельтаплан всего-навсего разновидность не-ра, а полет сам по себе не цель. Летчики летают не для удовольствия. Дельтапланеризм помогает ребятам интересно и содержательно проводить свободное время.

— Мне нравится ваше трезвое отношение к этому делу, — сказал Бабичев. — Давайте поговорим конкретно… Что нужно для создания клуба в первую очередь?

— Помещение, материал, инструмент… — начал перечислять Глеб, но вдруг махнул рукой. — Без хорошего серьезного руководителя ничего не получится, а мы скоро уедем отсюда.

— Выходит, игра не стоит свеч?

— Да как же так? — растерянно сказала Люба. — Аппараты уже строят мальчишки на Садовой, на мебельной фабрике. Мы должны помочь им. Еще Чехов сказал: «Равнодушие — это паралич души».