Встретимся в кафе «Капкейк»

На дороге, будто брошенная ребенком надоевшая игрушка, на боку валялся разбитый автобус номер 73: огромный, длинный, всеми презираемый. Он полностью перегородил дорогу. Его гигантские размеры сразу бросались в глаза: лежа на боку, он высотой был с ближайшие здания, а в длину занимал пол-улицы. В воздухе повис отвратительный запах искореженного металла. Из выставленной на всеобщее обозрение ходовой части, состоявшей из металла и труб, валил дым.

Кеб с вмятиной на крыше сумел остановиться под опасным углом на разделительной полосе. Из-за него виднелся грязно-белый «форд эскорт», врезавшийся в кеб сзади. Но больше всего пугал погнутый велосипед, отброшенный на несколько метров от верхнего правого угла автобуса.

Иззи замутило, сердце забилось с бешеной скоростью. Один из студентов выругался.

Иззи нащупала в кармане передника мобильный телефон. У нее закружилась голова. Она взглянула на Перл. Та уже достала свой мобильник и набирала 999 – номер службы спасения.

– Скорее! – прокричал второй студент. – Надо их вытащить!

Иззи подняла голову, будто в режиме замедленной съемки, и только в тот момент заметила, что автобус набит битком. Пассажиры кричали, махали руками, пытаясь выбраться. Отовсюду сбегались люди: из магазинов, с автобусных остановок, из домов. Все спешили на помощь. Вдалеке завыла первая сирена.

Иззи снова взялась за телефон.

– Хелена! – выдохнула она в трубку.

Иззи знала, что у соседки по квартире в кои-то веки драгоценный выходной, но от их дома до места аварии всего две улицы.

– Мм? – сонно промычала Хелена.

Но уже через две секунды сон как рукой сняло: она торопливо одевалась.

В задней части автобуса люди колотили в окно, но никак не могли разбить стекло. Между труб по-прежнему сочился дым, и Иззи, как и все остальные, подумала: а вдруг двигатель взорвется? Нет, не может быть. Но все видели по телевизору репортажи о загоревшихся автобусах. Произойти может все, что угодно. В середине автобуса высокий мужчина, подняв руки над головой, отчаянно пытался открыть двери изнутри. Один студент из кафе уже карабкался по боку автобуса – раньше это была крыша, но теперь она превратилась в бок, а испуганная толпа выкрикивала советы и указания. Изнутри автобуса доносились вопли. Водитель, похоже, потерял сознание.

Тут в другой части улицы завизжала женщина. Молодой человек, хозяин того самого велосипеда, явно курьер, одетый в обтягивающую лайкру, разорванную при падении, и с огромной рацией на бедре, лежал в водосточном желобе. Глаза закатились, рука вывернута под неестественным углом. Иззи обернулась через плечо и с облегчением заметила Хелену. Та неслась по улице во весь опор.

– Сюда! – крикнула Иззи и замахала Хелене рукой. – Пропустите ее, она медсестра!

Вой сирен все приближался, а Хелена тем временем подбежала к пострадавшему.

– Я учусь на врача, – сказал молодой человек, стоявший у бордюра.

– Тогда иди сюда, сынок, – мрачно произнесла Хелена. – Только делай все, что велю.

Иззи огляделась по сторонам. Вдруг ее взгляд выхватил из толпы спокойно приближавшегося человека. Все остальные или приросли к месту от потрясения, или оголтело метались туда-сюда, а он спокойно выходил из Грушевого дворика. Это был тот странный тип из скобяной лавки. Тот самый, который даже не соизволил познакомиться с новыми соседями. Он нес здоровенный металлический ящик. На вид его ноша весила целую тонну, однако он с легкостью с ней управлялся.

Вот он подошел к автобусу, опустился на колени возле лобового стекла с противоположной стороны от места водителя, открыл ящик и выбрал крупный молоток. Жестом велел охваченным паникой пассажирам держаться подальше, потом три или четыре раза резко ударил по стеклу молотком, и оно наконец треснуло. Затем мужчина вытащил плоскогубцы и стал доставать крупные, острые осколки, угрожающе торчавшие из черной резины рамы. Только после этого он махнул людям рукой, показывая, что можно выбираться. Первым ему передали плачущего младенца. Мужчина протянул его человеку, стоявшему ближе всех. Этим человеком оказалась Иззи.

– Ой! – ахнула та. – Ну успокойся, все хорошо.

Маленькая девочка вопила во всю глотку. Иззи смотрела сверху вниз на ее раскрасневшееся, мокрое от слез личико и широко распахнутый ротик. Казалось, будто он шире головки ребенка. У нее уже выросли густые, прямые черные волосики, и Иззи ласково провела по ним рукой.

– Тише-тише, – говорила она, а уже через две секунды из автобуса выбралась мама девочки.

Она вытянула руки перед собой, за спиной у нее валялась искореженная коляска.

– Вот она, – произнесла Иззи.

Мать едва могла выразить весь ужас, который пережила:

– Я думала, что она… что мы…

Очутившись на руках у матери и почуяв родной запах, девочка икнула, сглотнула и издала еще один вопль, но скорее на всякий случай. Поняв, что опасность миновала, она уткнулась мокрым от слез личиком в мамину шею, потом поглядела на Иззи огромными темными глазами.

– Все хорошо, – повторяла Иззи, гладя мать по плечу. – Все хорошо.