Вторая дорога. Путь офицера

С места бегом, потом шагом возвратиться к «потерпевшему», встать на место покупателя, у всех на виду, чтобы не сказали потом чего нехорошего и с улыбкой, обязательно с улыбкой, доброй такой, широкой, как у крокодила…

— Уважаемый, мэтр Робер разочарован. Вы нарушаете договоренности. Просил получить объяснения, — наобум выдал Жан.

Но сработало! Бедолага аж посерел.

— Как, мы же договорились! Я оставляю кошелек для вора, даю показания, и за этот месяц не плачу! Он же сам предложил!

— Ой, как интересно. И много платишь?

Тут до торговца дошло:

— Так ты не от него! Да ты знаешь, с кем связался! Да я Роберу расскажу — тебя завтра же на куски порежут и собакам скормят!

— Что, уже были случаи? — театрально заломив бровь, поинтересовался Жан — надо сказать, что на изуродованном шрамом лице любая мимика смотрелась жутковато.

— Впрочем, об этом ты мне в другой раз расскажешь.

— До второго раза ты не доживешь, — прошипел собеседник.

— Я — возможно, а ты — точно. Ну сам подумай, что Робер сделает, когда узнает, как ты о ваших делишках трепался?

И вот здесь человека проняло, лицо перекосило от ужаса. Надо срочно успокаивать.

— Ну-ну, уважаемый, что такое, что случилось? Все нормально, никто никого не режет, никто никому ничего не рассказывает, всем хорошо, правильно?

— П-п-правильно.

— Тебя как зовут, правильный ты наш?

— Ж-Жак Легрос! — Голос торговца все еще дрожал.

— О как! Тебя Жак, меня Жан, да мы почти тезки! А разве тезки друг друга подведут? Нет? Правильно. Так что о нашем разговоре ты Роберу ведь не расскажешь?

— Н-нет.

— Молодец! Мужчина! А что ты ему расскажешь? Он о нем наверняка узнает, и тебя обязательно спросит. А расскажешь ты ему, что я интересовался вчерашним происшествием. И ты мне поведал, что все было так, как господин Робер в бумаге написал. Вот видишь, как здорово — все довольны и убивать никого не надо. Договорились?

— Договорились. — Легрос явно стал успокаиваться.

— Вот и хорошо, со мной вообще хорошо дружить. А знаешь почему?

— ?!

— Потому что я сам у тебя денег брать не буду и другим не дам. Но если решишь обмануть, — голос Жана стал жестким и холодным, — поверь, тебя ничто не спасет. И не рассчитывай, что я в Амьене никого не знаю. Я по дороге сюда графиню де Бомон охранял. Если что, — тут голос опять стал мягким, — впрочем, о чем я, какие «если что» между друзьями? Я прав?

— Правы, господин полицейский. — Нельзя сказать, что Легрос успокоился окончательно, но это и хорошо, значит, сдавать не побежит, хотя расслабляться и не стоит.

— На суд придешь, — уже командирским тоном проинструктировал Жан, — говорить можешь что угодно, хоть то, что Робер приказал, но придешь обязательно. И пожалуйста, не разочаровывай меня. Для твоего блага. Ну, удачи тебе, дорогой.

А вот теперь Жану пришлось побегать, пока не нашел бравый патруль выходящим из какой-то корчмы. Судя по кислой физиономии хозяина, вопрос об оплате сытного обеда стороны не поднимали. Заговорить с Жаном никто ожидаемо не удосужился, Робер ограничился кивком — присоединяйся мол.

После работы Жан вновь пришел к Гурвилю. Только на этот раз мэтр был занят, больше часа пришлось прождать у той выкрашенной красной краской двери, пока мэтр не пригласил его.

— Слушаю тебя, господин патрульный. — Впервые за время их знакомства на лице Гурвиля промелькнул намек на улыбку.

— Позвольте сразу к делу. Сцена с кражей была разыграна — потерпевший признался.

— После продолжительных пыток, как я понимаю?

— Вот Вы шутите, а мальчишке через два дня руку рубить будут. Не было никаких пыток, но и показаний официальных не будет. Этот Легрос заказчика боится как черт ладана.

— А кто у нас заказчик?

— Позвольте промолчать. Доказательств нет, а без них обвинять человека — не дело. Мало ли — Легрос мог и солгать. Я зачем пришел — мне бы с мальчишкой поговорить. А потом и с адвокатом проконсультироваться.

— Ты точно, из армии, парень? Это. когда же военные о. достаточности доказательств беспокоились?

«Ну Гурвиль, ну ты умница на мою голову, — подумал Жан. — С другой стороны и мы не лыком шиты, сами кого. угодно. на. кривой козе объе'де'м».

— Я у коменданта Сен-Беа еще и помощником. по. разведке был. Он меня многому научить успел, пока не погиб. Так как насчет мальчишки и адвоката?

— По. адвокату завтра подскажу — тут. надо, подумать, а в тюрьму можно. прямо. сейчас пойти, благо, нс'дале'ко.

Пока шли к тюрьме, куда их пустили, даже не спросив пропуска,

а затем по. сумрачным, освещаемымчадящими фа. кеела. ми коридорам, Жан в который раз пытался понять — что за всемогущий и загадочный чиновник идет рядом. с ним. И ничего не получалось. Ну не хватало, ни фантазии, ни информации.

Пришли в жутковатого. вида комнату — крючья и кольца, торчащие из стен и потолка, накрытая холстиной кучакаких-то. железяк. Да, это. не привычные' по. прошлой жизни тесные', но. безобидные' кабинеты Следственногоотдела, где за кружкой чая во. вполне мирной беседе профессионалы до задницы раскалывали самых крутых иопасных бандитов. Здесь, очевидно, пользовались другой методикой.