Вторая мировая: иной взгляд. Историческая публицистика журнала «Посев»

После того как осенью 1945 года генерал-майор американской армии Чарльз Уиллоуби опубликовал статью о деятельности Рихарда Зорге в качестве резидента советской военной разведки в Токио, у западных историков возник острый интерес к этой загадочной фигуре.

Западные писатели и журналисты, специализирующиеся на проблемах разведки, обратили внимание, что с 1935-го по 1941 год довольно скромный корреспондент газеты «Франк-фуртер цайтунг» в Японии был не только одним из самых влиятельных членов немецкой колонии в Токио, но и негласным руководителем нацистской партийной организации в японской столице. Зорге тесно сдружился и очень скоро стал фактически главным политическим советником германского военного атташе в Японии Ойгена Отта. Не без содействия Зорге Гитлер в 1938 году утвердил Отта послом III Рейха в Японии.

Свидетели, в частности, заведующий протокольным отделом германского посольства в Токио доктор Ганс Отто Мейенер, немало лет проработавший бок о бок с Зорге, отмечает, что во всей немецкой колонии в Японии не было более убеждённого нациста и искреннего почитателя Гитлера, чем Зорге. По словам другого бывшего германского дипломата, советника фон Эбнера, Зорге был непосредственно вовлечён одновременно и в деятельность нацистских разведывательных служб, и в работу тайной политической полиции – Гестапо.

Командированный из Берлина в Японию крупный чин Гестапо Мейзингер считал Рихарда Зорге своей «правой рукой» и безоговорочно полагался на его деловые рекомендации, касавшиеся защиты интересов Гестапо в Японии. Вскоре после появления Мейзингера, видимо, по рекомендации резидента политической полиции Рейха, на Японских островах Рихард Зорге был выдвинут на пост «нацистского фюрера Японии».

Бригаденфюрер Вилли Шелленберг, начальник управления зарубежной разведки и контрразведки СД, неоднократно посещал Японию официальным и частным образом. Во время каждого визита он по многу часов проводил с доктором Зорге, обсуждая так называемую «конкретную политическую ситуацию». Иными словами, занимаясь актуальной разведывательной деятельностью.

Советские публикации о Зорге увидели свет лишь осенью 1964 года, через двадцать лет после его смерти в тюрьме Сугамо. Обстоятельства и подробности, связанные с нацистской активностью Рихарда Зорге, упоминаются в советской прессе как-то мельком. Его деятельность в качестве официального оратора отделения нацистской партии в Токио довольно тщательно «ретушируется». Вся информация о личных взаимоотношениях Зорге с Шелленбергом, Мейзингером и другими сотрудниками СД смазана. Советские авторы настойчиво повторяют одну и ту же версию: получается, что нацистская активность Зорге – лишь неизбежный камуфляж, естественно необходимый советскому агенту чтобы войти в доверие к Гестапо и СД.

Однако на Западе специалисты склонны видеть в советских утверждениях, если можно так выразиться, «облегчённый вариант» исторической реальности. Тем, кто профессионально занимался изучением истории деятельности СД – службы безопасности III Рейха, довольно трудно поверить, что столь активная и эффективная контрразведка с высококвалифицированным персоналом могла в течение стольких лет не замечать деятельности советского агента у себя, как говорится, «под носом». Или, наконец, не попыталась бы использовать столь удобного для разведки человека, каким был Зорге. Кстати, с этим соображением согласуется и ещё одно обстоятельство «дела Зорге». Изучение японской контрразведывательной документации после окончания II мировой войны позволило американским историкам Дикину и Сторри прийти к заключению, что японская высшая государственная полиция к началу 1940 года собрала достаточное количество улик, доказывающих принадлежность Зорге к германской секретной службе.

Французские авторы Шатэль и Герэнн, хорошо знакомые с деталями «дела Зорге», полагают, что Зорге, скорее всего, был именно тем, кем и казался. То есть: убеждённым нацистом, сотрудником имперской политической разведки и, возможно, осведомителем тайной полиции – Гестапо.

Трудно утверждать, что Зорге был двойным агентом, с самого начала своей деятельности работавшим и на советскую, и на германскую разведку одновременно. В начальный период своей разведывательной карьеры, во время работы в Европе и в Шанхае, доктор Зорге явно был на советской стороне. Ряд западных историков указывает, что с середины 1937 года в результате всех чисток и расстрелов советское Разведывательное управление практически утратило контакт с Зорге. И он, предоставленный сам себе, скорее всего просто прекратил свою разведывательную деятельность в пользу СССР.

По словам известного американского автора Фараго, специалиста по вопросам международного шпионажа, Зорге перестал финансироваться Москвой с начала 1938 года, а когда был арестован японской контрразведкой, то советское Разведуправление не проявило желания вести переговоры с японцами о выкупе или обмене Зорге.