Вторая жизнь

– Сейчас поворот будет, поверни направо и остановись.

Я остановился на наезженной грунтовке. Рубцов, внимательно глядя мне в глаза, сказал:

– Сегодня мы займемся с тобой проверкой боеготовности некой воинской части. Твоя задача вести мотоцикл, выполнять мои команды и не отсвечивать. Понятно?

– Так, точно, – ответил я, хотя непонятно было все.

Мы двинулись дальше. Через пару километров дорога уперлась в хлипкий шлагбаум. В стороны от него в лес уходила высокая ограда колючей проволоки. Рядом располагался небольшой КПП.

– Сигналь! – шепнул мне из-за спины Рубцов.

На мой сигнал из будки лениво вышел рядовой с повязкой на рукаве и направился к нам.

Рубцов соскочил с мотоцикла и заорал:

– Какого х… плетешься, как баба беременная?! Быстро бл… поднимай шлагбаум. С какого подразделения? Кто командир?

Ленивый шаг у дежурного превратился в бег. Он шустро поднял шлагбаум и отдал честь, браво вытянувшись, когда мы проезжали. Довольный тем, что строгий старшина забыл уточнить подразделение, он ушел обратно в будку.

– Езжай прямо, – шепнул мне Рубцов. – Видишь здание штаба? Сейчас поверни и подъезжай прямо к нему.

Я остановил напротив дверей. Капитан слез с сиденья, одернул гимнастерку и, козырнув выходящему офицеру, зашел в штаб.

Прошло полчаса. Мимо периодически проходили военнослужащие, кое-кто кидал любопытствующие взгляды, но в основном никто внимания на меня не обращал.

Еще через полчаса на улицу вышел капитан, рядом с ним перебирал ножками толстый майор, то и дело вытиравший шею платком.

– Товарищ капитан, может, задержитесь, поужинаете у нас в офицерской столовой, – заискивающим голосом произнес он, когда Рубцов подошел к мотоциклу. – Вам ведь еще обратно ехать.

– Нет, спасибо, – сказал капитан, – поедем, пока светло. Мне еще на доклад к генералу надо успеть.

После этих слов майор окончательно побелел и еле нашел в себе силы попрощаться с нами.

Зато когда мы подъехали к КПП, оттуда пулей вылетел сержант, потребовал документы и прочитал от корки до корки.

– Поздно пить шампанское, – вздохнул Рубцов. – Вероятный противник подорвал штаб, похитил знамя полка и убил командира части.

Когда мы выехали на шоссе, я остановился в раздумьях. Вроде бы капитан говорил, что надо возвращаться.

– Что задумался, едем дальше на север, у нас еще дел полно, – бодро сказал Рубцов. – До Сегежи всего ничего осталось, там в гостинице заночуем, а завтра уже рванем дальше.

Чем ближе оставалось до Полярного круга, тем выше над горизонтом поднималось солнце, леса становились заметно ниже, а болота обширней.

В Кандалакше мы повернули в сторону границы. Каменистая грунтовка сменялась песком, но ехать было достаточно легко.

На одном из поворотов на дорогу неожиданно вышли два пограничника и требовательно махнули рукой.

Я остановился и ждал, когда они подойдут.

– Молодцы парни, – прошептал мне в ухо Рубцов, – еще двое страхуют из леса, да как грамотно встали, директрисы огня не перекрывают.

После того как погранцы просмотрели наши документы, капитан спросил у старшего наряда:

– Сержант, мне нужно переговорить с капитаном Филипповым.

После чего он с сержантом ушел в лес, а остальные остались на своих местах, внимательно наблюдая за дорогой, а заодно и за мной.

Рубцов вышел из леса необычно хмурым, что-то ворча под нос.

– Поехали, – сказал он мне и уселся на свое место.

Мы проехали еще километров пятьдесят, когда он приказал остановиться и, вытащив планшет, начал разглядывать карту.

– Так, пролетели мы с тобой поворот, – сказал он огорченно, – поворачивай назад.

Назад так назад, я развернулся и, проехав пару километров, повернул на лесную дорогу. На ней были хорошо заметны следы тяжелых машин.

«Ракеты, наверно, везли», – подумал я.

Еще через пяток километров мы остановились, закатили мотоцикл в лес и закидали его сосновыми ветками.

Затем, надев маскхалаты, пошли пешком по дороге. Вскоре впереди послышался гул техники. Рубцов сразу повернул с дороги и крадущимся шагом пошел в сторону.

– Сейчас посмотрим, как у них боевое охранение служит, – шепотом сообщил он.

Мы уже приближались к месту, где шла тренировка расчетов. Острая макушка одной из ракет хорошо была видна среди невысоких сосен.

Внезапно капитан остановился.

– Замри! – прошептал он мне.

Я остановился.

– Вот он где, сука, – удовлетворенно прошептал он. – Надо же, как повезло!

– Стой где стоишь, – обратился он ко мне, вытаскивая стечкин из кобуры, и, упав на землю, бесшумно пополз к неприметному бугорку. Только сейчас я понял, что в пятидесяти метрах впереди на земле лежал человек в маскировочной накидке. Не услышал он нас только из-за рева моторов на площадке, где ракеты готовили к учебному старту.

«Надо бы подойти ближе», – думал я, смотря, как Рубцов подбирается к непонятному наблюдателю.

Стараясь держаться за деревьями, я начал тоже двигаться в этом же направлении.

Я был метрах в пятнадцати, спрятавшись за толстым стволом сосны, когда вроде бы лежащий безучастно наблюдатель рывком вскочил и прыгнул на капитана, ползущего с АПС в руке.

Выбитый из руки Рубцова пистолет упал неподалеку от дерущихся в схватке мужчин.