Вторник. Седьмое мая: Рассказ об одном изобретении

А бумага все ходит по министерским этажам, из одного комитета в другой комитет, от стола одного чина к другому.

Западное побережье Англии. Бристольский канал — узкий рукав океана, глубоко вдающийся в сушу. Надежные стоянки для судов, порты, причалы, огромные склады, — удобный с хозяйственной точки зрения морской уголок. И подходящая водная преграда для экспериментальных прыжков с помощью новой телеграфии. Здесь, на Бристольском канале, Вильям Прис производил еще недавно свои пробы передачи электрической индукции с берега на берег, пока окончательно в них не разочаровался. Сюда и устремился сейчас Гульельмо Маркони, чтобы доказать несомненные преимущества своей системы телеграфирования. Он даже выбрал пункты почти рядом с тем участком, где пробовал Прис. Маленький островок торчал посредине канала, предоставляя к услугам как бы промежуточную ступеньку как раз на половине дистанции.

Вильям Прис, вложив теперь свое имя в новое дело, постарался обставить опыты молодого итальянца так же основательно, как некогда и свои собственные. Управление почт и телеграфов Великобритании получило от главного инженера распоряжение предоставить Маркони все средства, в которых он нуждается. Техническое оборудование, транспорт, суда и экипажи, обслуживающий персонал — все вдруг очутилось в руках молодого человека. Когда коммерческие советники доложили Прису, что расходы на предстоящие испытания превысят, возможно, полтысячи фунтов стерлингов, глава почт и телеграфов коротко ответил:

— Да поможет нам бог! (Что означало: немедленно выдать.)

Все возможности, которые открывает полноценный английский фунт, были использованы Маркони на берегах Бристольского канала. Молодой человек проявил энергию и сообразительность. И умение распоряжаться другими. Он понимал: стоит ему только с опытами провалиться, как тот же Прис не допустит его даже до своего кабинета. И он боролся сейчас за себя, за свое признание.

Четыре майских дня продолжались опыты по передаче сигналов через канал, через водную ширь в несколько километров. Четыре дня Маркони не отходил от своих приборов, особенно оберегая то, что содержалось в футляре приемника. Он успел за последнее время на выданные деньги еще кое-что улучшить в аппаратуре, купить для вибратора очень мощную катушку, соорудить еще более высокие и сложные антенны. И он не просчитался.

Сначала удалось шагнуть на промежуточную ступеньку. Передать сигналы с берега на островок посреди канала — плоский островок под таким же плоским названием — Флэтхолм. Три с лишним мили. Больше пяти километров. Неплохо, молодой человек, неплохо! Прис благосклонно улыбался.

Но молодой человек не склонен был обольщаться. Его дорогие, хорошо сработанные приборы обещали большее. Маркони поглядывает в небо. Крутолобые облачка воздушными кораблями плавно плывут с запада на восток. В Бристольском канале почти всегда, как в трубе, тянет легкий ветерок с океана. Постоянная подъемная сила. Все здешние мальчишки увлекаются запуском змеев. Маркони покупает роскошный коробчатый змей, подвязывает к нему длинную проволоку и разгоняет на лошадях по прибрежной дороге. Высоко вздымается змей, сильно подхватывая за собой проволоку. Провод антенны.

И вот результат его сообразительности. На четвертый день сигналы достают уже с берега на берег. Расстояние — почти девять миль. Двенадцать километров. Внушительный прыжок, способный убедить кого угодно.

Маркони возвращался с Бристольского канала в лучах успеха, нежно обнимая свой приемник под защитой глухого футляра. Кстати, этот металлический чехол нисколько не мешает, как показал опыт, проникновению туда внутрь электромагнитных волн… если выставлено щупальце антенны. И этот чехол послужил уже темой таинственных слухов, сопровождающих теперь все более и более энергичную деятельность итальянца. Говорят, он может взорвать с расстояния порох в погребах любого неприятельского судна, обитого железной обшивкой. Ох, этот волшебник итальянец!

Пусть говорят. Ему все было сейчас на руку — и реальные результаты, и досужие сказки. Скоро июнь 1897 года. Истекает годичный срок со дня подачи его заявки. Срок проверки в Патентном бюро. На выдачу ему патента.

Патент! Он связывал с ним немалые виды на будущее.

Наконец-то! Пришли триста рублей. Просимые, обещанные, долгоидущие и долгоожидаемые. Вернее, пришло распоряжение о выдаче «означенной суммы».

Капитан Васильев сообщил ему об этом с таким видом, будто теперь уже все разрешилось. Все трудности позади.

— Постараемся… — сдержанно ответил Попов.

После апрельских опытов в гавани он уже ясно видел, что же действительно потребуется для телеграфии на кораблях, в море. Видел теперь, что сумма, которую он так застенчиво назвал, на самом-то деле безнадежно мала. Что ее не хватит. Не может хватить. Но отступления нет. Высокие резолюции состоялись. И надо теперь извлекать из этих трехсот рублей все, что можно.