Второй кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Том 6

В своем неизменном пальто цвета хаки и серой офицерской папахе вышел на середину фронта генерал Деникин. Поздоровался негромким, но четким голосом. Ответ заглушили крики «ура» и колокольный звон. Из собора выходило духовенство.

– И еще молимся о многострадальной родине нашей, – в полной тишине провозглашал диакон, подымая руку к небу, а хор протяжно взывал:

– Господи, помилуй…

После молебна на площади перед собором, при массовом стечении публики, генерал Деникин благодарил полк за его жертвенную боевую работу, которой мы лишний раз подчеркнули, что достойны памяти своего Вождя и Шефа полка генерала Корнилова. Несмотря на то что в тот момент полк состоял из только что влитого пополнения, генерал Деникин остался доволен видом полка, а полк, в свою очередь, прокричал ему чисто русское свое громкое «ура». Конечно, генерал Деникин, как старый и опытный военный, не увидел в наших рядах, хотя и стройных, былого лихого корниловского духа, но сказал нам хорошее, воодушевляющее слово, вспоминая наше славное прошлое. Корниловцы это поняли, и настроение от этого у нас тогда сильно поднялось.

После парада долго долетала до площади постепенно замирающая песнь уходящего полка:

Смело мы в бой пойдем
За Русь святую…

Приезд в Екатеринодар от союзников английского генерала Пуля был большим событием. Почетный караул ему был выставлен от Корниловского ударного полка. Настроение у всех было приподнятое, все тогда верили, что союзники нам окажут большую помощь. 6 декабря в Войсковом собрании Кубанского войска корниловцы в торжественной обстановке отпраздновали именины своего командира полка. Было много почетных гостей, англичане, министр иностранных дел Сазонов[322], именитые горожане. Говорили речи, полные веры в скорое возрождение России, с надеждой взирали на корниловцев.

В то же самое время эти самые корниловцы, оплот и упование, сидели в громадной комнате напротив, через улицу, и спокойно взирали на это пиршество, закусив чем бог послал из ротной кухни. Быть может, и мы попали бы на этот пир, не хуже же, на самом деле, были мы других, только что прибывших и теперь попавших туда, но мы сами уклонились, многие из нас так и не смогли освежить свой заношенный костюм, а поражать своей бедностью джентльменов-англичан национальная гордость не позволяла. Зависти к пирующим у нас не было, так как мы знали, что было достойное представительство.

За несколько дней до Рождества, когда уже все готовились к праздникам и корниловцы бегали по магазинам, чтобы хоть чем-нибудь отблагодарить радушных хозяев, на чьих квартирах они разместились, неожиданно пришел приказ: готовиться к погрузке. Проводы были торжественные: были Наталия Лавровна Корнилова[323] с братом Юрием и много родных и знакомых. За время отдыха полк ходил на место смерти генерала Корнилова и полковника Неженцева[324], где была отслужена панихида. И теперь многие из нас, отрываясь от этих мест навсегда, с гордостью вспоминали наше историческое и в то же время трагическое прошлое. Жизнью вождя, генерала Корнилова, была принесена великая жертва во имя спасения самого бытия России, зажигался светоч борьбы. Светоч разгорелся, и это было нашей гордостью. Родные, знакомые провожали полк до вокзала. Выкрикивали дорогие имена, махали шапками, слали добрые пожелания, совали в руки уходящих свертки, плакали. Отъезжали эшелоны корниловцев весело, пели «Корниловец удалой, ты люби свой полк родной и для славы его не жалей ничего!».

Мужайтесь, матери, отцы,
Терпите, жены, дети,
Господь за нас, мы победим,
Да здравствует Россия!
Мужайтесь, матери, отцы,
Терпите, жены, дети.
Для блага Родины своей
Забудем все на свете.

Состав полка был более 1200 человек. Выгрузили корниловцев в Ставрополе, а оттуда через несколько дней направили в село Петровское. По приказанию генерала Врангеля, тогда командира конного корпуса, Корниловский ударный полк из села Петровского перешел в Малые Айгуры.

В Ставрополе были подсчитаны наличный состав и техническая часть, и оказалось, что полк насчитывает в своих рядах более тысячи человек. Не густо, но и это слава богу. В Малых Айгурах полк поступил в распоряжение командира Корниловского Кубанского конного полка полковника Бабиева. Накануне красная кавалерия внезапным налетом пыталась овладеть Малыми Айгурами, и большевикам готовилось возмездие.