Второй прыжок с кульбитом и пистолетом

Наши родители перебрались-таки на новую квартиру. После «тщательного осмотра места жизни» они вернулись поздно вечером — переночевать и проведать сына. Но это было первый и последний раз, потому что потом хлопоты захлестнули их полностью. Если кто не переезжал, поверьте на слово: стихийное бедствие ужасно, переезд еще страшнее.

Слава богу, мебель тащить не пришлось. Однако узлов, баулов и чемоданов хватало. Еще коробки и ящики, вроде неподъемной швейной машины… Любой человек имеет в хозяйстве массу бесполезных пожитков, которые при обычной жизни выбросить жалко. Обнаруживается это сразу за переездом — когда, глядя в распакованный ящик, рачительный хозяин понимает: приткнуть это некуда и незачем.

…Мы с Антоном безропотно вязали узлы из вещей, на которые указывал отец. Потом я подсобил, чем мог, подогнал грузовик с грузчиками. Это оказалось несложно — Римма договорилась, Денис организовал. Организм Антона сам по себе на девятый этаж вряд ли заберется, с грузом за спиной тем более. А тут добра полная машина, какая-никакая, да помощь.

С другой стороны, показаться в новой квартире следовало по всем правилам хорошего тона, хотя я ее век бы еще не видал. За десять лет насмотрелся… Поэтому пришлось покупать бутылку водки для лифтера, чтоб без возражений вознес на вершину. А что, разговоров больше — вызвали такси, да поехали. С собой мы везли кастрюлю борща, сваренного мною лично, жареную Верой курочку, и макароны пафлотские, приготовленные совместно. От стряпни Антон отвертелся, упирая на неграмотность в житейских вопросах.

— Мне к собеседованию надо готовиться, а не борщи учиться варить! Тем более ты умеешь, — заявил он, нагло глядя в книгу, и спорить с ним оказалось невозможно.

Это было вчера, а сегодня на скамейке под яблоней Антон штудировал учебник по истории музыки. Мне сей умный труд был не очень интересен, поэтому я пил первый в этом году компот. Нет, не так: я смаковал настоящий КОМПОТ, впервые за тысячу лет. Свой собственный — из вишни, абрикос, малины, смородины и яблок. Терпкий, ароматный, еще теплый. Лысый доктор ограничение по диете снял, слава богу, значит и Антону можно. В погреб мы спустили полную кастрюлю, так что завтра праздник живота продолжится — компот настоится и станет прохладным…

Выпью весь! Нет, с родителями поделюсь, конечно. Но остальноетоприходую.

Солнце выглянула из-за деревьев, заставляя Антона передвинуться в тень.

— Скоро лопну, — предупредил он. — Не части. Это тебе не женские проблемы решать.

— Знаешь, что однажды Фейербах сказал? — с сожалением я отставил в сторону недопитый стакан. — Лишь физиологическое влечение к женщине — ближайшей себе — доказывает мужчине реальность его существования в природе. Существует только то, что является объектом страсти. Любовь есть страсть, и только страсть есть признак бытия.

— Это у Фейербаха была страсть, — с ехидцей заметил Антон. — А у тебя этих страстей, как ягод на грозди винограда. Пальцев не хватит посчитать.

— Ты очень молод, брат. И поэтому глуп, — ответил я печально. — В древних писаниях Востока объятия с женщиной описываются как очень важное целебное действие. Возникает даже омолаживающий эффект, при котором мужская энергия обменивается с женской. Учти: женщины, эти неземные существа, постоянно ждут тепла и доброты.

— И ты готов поделиться? — пошел очередной вопрос с подковыркой.

— А почему нет? — я не стал обращать внимание на иронию. — Поверь мне на слово, некрасивых женщин не бывает. Вот мужчины с плохим зрением встречаются, да. Древние мудрецы советуют: найди рядом с собой женщину, прижмись к ней, и хотя бы на пару секунд перестань думать о том, чем обычно занимаешь свой мозг. Погрузись в ее мир, подари ей свою тишину, и ты ещё долго не забудешь это ощущение взаимного тепла и космической доброты.

— По-твоему, значит, можно любить разных девушек разом? — парень замер ошарашено.

— Ежели так вышло, почему нет? — удивился я. — Любовь — это божий дар, и отношение к нему должно быть береженым. Отступиться легко, но обратно уже ничего не получишь.

— А как же Алена? — поднял он больной вопрос.

— А что Алена? Любовь предполагает взаимность, а меня она никогда не любила. Да и тебя, впрочем, тоже не любит. Себя только ценит, актриса уездного театра… Но это не значит, что я ее забыл. Мне с ней было очень хорошо, и за это благодарен до сих пор, — говорить такое нелегко, но надо быть честным хотя бы перед собой.

— А зачем же она мне глазки строит, если мы расстались?! — возмутился Антон.

— Интересный вопрос. У тебя после выпускного вечера жизнь сильно изменилась, брат, — я усмехнулся. — Не заметил?

Глава тридцать пятая, в которой неожиданно возникают проблемы

— Слушай, Дед, — Антон замялся. — Когда ты ко мне подселился, я ничего неприятного не почувствовал. А вот после расстрела резануло прилично. Потом этот ножик в животе… Не самые лучшие впечатления оставил. Ладно, синяки и царапины мне переходят — черт с ними, переживем. А если тебя снова убьют, что будет? Космическая доброта или вечный покой?