Второй шанс. Его дочь

Как несерьезно это звучит, и Адам тут же разбивает мельчайшее колебание о рифы своей железобетонной решительности:

– У меня есть.

***

Нега плавно завоевывает каждую частичку меня. На часах глубокая ночь: три пятнадцать. Лежу на мужском плече, с наслаждением вдыхая терпкий запах. Я запомнила Адама немного другим. Пальцем осторожно вырисовываю чернильные узорные «рукава».

– Мы несколько раз переносили пробное занятие танцев, – я слышу осуждение в его голосе?

Слегка приподнимаю голову и тут же укладываю обратно.

– Я Анечку записала на следующую пятницу. Ещё одно пробное занятие. А до этого оба раза планы срывались.

– А мне почему не сказала? Я бы хотел быть в курсе.

– Я бы тебе потом рассказала.

Адам легонько поглаживает мое плечо, а я готова тереться об него, как кошка. Мне так хорошо в эту минуту, спокойно. Я понимаю, что скоро наступит завтра, наваждение спадёт, а открытость момента больше не повторится. Вообще… все, что недавно произошло… незатихающая страсть… размеренность движений, откровенные ласки… тяжёлые вздохи, томные взгляды… все это больше не повторится.

Крепко зажмуриваю глаза. В ушах до сих пор наши стоны в унисон. А ещё… я была сверху. Он позволил мне самой вести, подстраивался…

Кажется, губы искусаны в кровь, во мне не осталось сил, но внутри теплится золотистая искорка. И от неё трепетный жар по всему телу, и мне больше не холодно. Так хочется продлить эти мгновения. Я бы хотела сделать вид, что они для меня ничего не значат, но это не так.

Я не буду думать, копаться, разбираться. То, что случилось между нами этой ночью, нужно было нам обоим. Забыться. Переключиться. После этой ночи прошлые воспоминания об Адаме слегка померкнут, их вытеснят новые. Те, где нет места обидам. Где я четко осознаю, что я ничего не могу изменить, могу лишь принять.

– Я тоже хочу поехать, Юль.

– Значит, поедешь. Врач посмотрел результаты новых обследований, сказал все хорошо, – кратко обрисовываю ситуацию.

Я упиваюсь светом, что на душе, мне давно не было так спокойно. Лишь одна мысль омрачает: это закончится уже через пару часов.

Адам целует меня в висок, щекочет дыханием. Он улыбается. Ласково, сдержанно. Словно в эти мгновения чувствует то же, что и я.

– Давно набила?

Запястья моего уверенно касаются сильные пальцы, Адам нежно ведёт подушечкой по коже, обрисовывая короткую веточку с листочками. Татуировка слегка огибает большой палец.

– Два года назад.

– Что она значит для тебя?

– Ничего особенного. Просто веточка.

Единение тел и единение душ – это настолько разные вещи… С Адамом у нас может случиться лишь первый вариант. И то разово.

– Просто веточка? – плавно подносит кисть моей руки ко рту, неожиданно проводит языком по чернильному рисунку. И чувственно целует, прикрывая глаза.

– Да. Это маленький росточек.

Адам переводит на меня потемневший взор, а я не успеваю закрыться от силы исходящих от мужчины эмоций.

– Росточек, который тянется вверх? Несмотря на неожиданные сложности, болезненные удары судьбы, толщу разочарования и слой недоверия к людям? Тянется все равно?

Я отнимаю руку. Потому что удерживать Адама на дозволенном эмоциональном расстоянии становится сложнее, он каким-то чудом все чувствует. Он, оказывается, очень тонко воспринимает все. И лишняя шелуха не спрячет от него истины.

– Да, примерно так. Он растёт. И преграды ему не помеха.

Я не успеваю уклониться, Адам впивается в мой рот поцелуем. Но на этот раз нет страсти, это что-то другое. Мягкости уступают место напор и решительность, но Адам все равно очень нежен со мной. Раньше он и здесь был другим. Более резким. Непримиримым. Вспыльчивым. А теперь… он все воспринимает спокойнее. Раньше он только брал. А теперь… теперь словно дарит себя. И эта мысль отрезвляет. Я не готова это принять. Я не хочу. Но так сладко купаться в его нежности…

Внезапно Адам сгребает меня в охапку и крепко прижимает к себе, зарываясь в волосы.

– Я хотел вас на каток отвезти. Правда, ехать далековато, – плавными движениями ласкает спину.

– Какой ты нетерпеливый. Зиму не хочешь ждать, – вопреки мыслям, голос мой звучит очень ласково.

– Я серьезно. Будет круто. Вам понравится.

– Давай обсудим завтра? Спать хочется. Все-таки середина ночи.

– Конечно, солнышко. Спи.

«Солнышко»…

Сна ни в одном глазу. Из головы никак не идут печальные мысли. В объятиях Адама так хорошо – чувствую себя защищённой, как будто никто и ничто больше не сможет меня обидеть.

Его размеренное глубокое дыхание дало мне понять, что он уснул. Ревностно меня обнимая.

Закрываю глаза, а вижу перед собой сцены из детства. Где мама с папой были рядом. И мы были счастливы…